- Оставить у себя? - неуверенно повторил он. Некоторое время он внимательно рассматривал совёнка; потом, к величайшему удивлению Гарри и Гермионы, сунул его под нос Косолапсусу.
- Как ты считаешь? - спросил Рон у кота. - Настоящий?
Косолапсус заурчал.
- А этого достаточно для меня, - радостно сказал Рон, - беру.
Всю дорогу до Кингс-Кросс Гарри читал и перечитывал письмо Сириуса. Он сжимал его в руке даже тогда, когда они с Роном и Гермионой прошли через барьер на платформе девять три четверти. Гарри сразу же увидел дядю Вернона. Тот старался держаться подальше от мистера и миссис Уэсли и подозрительно на них посматривал. Когда миссис Уэсли обняла Гарри, худшие опасения дяди оправдались.
- Я позвоню насчет чемпионата! - проорал Рон вслед Гарри. К этому времени Гарри уже простился с ним и с Гермионой и покатил тележку с сундуком и Хедвигой к дяде Вернону, который поздоровался с племянником в своей обычной манере.
- А это ещё что? - рыкнул он, уставившись на конверт, зажатый в руке у Гарри. - Если это ещё какое-нибудь разрешение, чтобы я подписал, то я...
- Это не разрешение, - весело ответил Гарри, - это письмо от моего крёстного.
- Крёстного? - фыркнул дядя Вернон. - Нет у тебя никакого крёстного!
- Нет, есть, - легким тоном отозвался Гарри. - Он был лучшим другом моих родителей. Он, правда, осуждён за убийство, но он удрал из колдовской тюрьмы и теперь в бегах. Но он всё равно мне пишет... чтобы знать, как я живу... всем ли доволен...
И, широко ухмыльнувшись при виде ужаса, отразившегося на физиономии дяди, Гарри вместе с грохочущей клеткой направился к выходу с вокзала, навстречу лету, гораздо более счастливому, чем прошлое.