Кто знает, может быть, Костя и стал бы отличником по истории, увлёкшись первым уроком Ираиды Андреевны, если бы не помешала двойка. А получил он её из-за хронологии. Штука эта, надо сказать, такая трудная, что просто так, без усилий и упорства не даётся.
ДВОЙКА
Началось всё, правда, очень хорошо. Учительница спросила Костю, в каком веке была Великая Отечественная война. Костя задумался, а Ираида Андреевна тут же задала вопрос:
- В каком веке мы живём?
- В двадцатом, - ответил Костя. - И Великая Отечественная война была тоже в двадцатом веке.
- Правильно, - кивнула головой Ираида Андреевна. - Хорошо.
И у Кости стало очень хорошо на душе. Оттого ли, что он правильно ответил и учительница похвалила его, или потому, что он, Костя, живёт в том же веке, когда была Великая Отечественная война.
Да, на этот вопрос Ираиды Андреевны он ответил. Но дальше дело пошло куда хуже. Вопросы, правда, тоже были связаны с войнами, но тут Костя оказался не на высоте.
В каком году монголо-татарские завоеватели во главе с ханом Батыем двинулись на Русь? Когда была битва на Чудском озере? Когда в летописях впервые упоминается Москва?
Все эти годы надо было знать так же точно, как знаешь, сколько тебе лет, какой номер школы, где учишься, на какой улице живёшь, номер дома и квартиры.
Номер дома, квартиры, школы и свой возраст Костя знал отлично. Разбудить его среди ночи и спросить - он не ошибётся. А вот на уроке, когда Ираида Андреевна спросила Костю год битвы на Чудском озере, он понёс такую чушь, что учительница прервала его:
- Погоди, Сахаров, подумай.
Костя молчал.
Ираида Андреевна сняла пенсне и принялась вытирать стёкла; это она делала, когда волновалась. Теперь, без пенсне, она видела Костю как бы в тумане. Черты его лица расплылись, и ей показалось, что это один из её сыновей. Тот тоже, когда был озадачен, стоял так, чуть приподняв одно плечо.
Косте подсказывали, и от этого в классе слышалось жужжание, точно здесь летал шмель.
Неожиданно Костя тряхнул головой, будто отмахнулся, и сказал:
- Не надо!
Ираида Андреевна надела пенсне:
- Что - не надо?
- Это я им, Ираида Андреевна. Я же не знаю этого самого... даты, когда что было. Можно я сяду?
- Садись, Костя. Я надеюсь, что ты выучишь хронологию и исправишь отметку. Да?
- Угу, - произнёс Костя и медленно пошёл к своей парте.
"Двойка, - думал он. - Надо же! А с двойкой в исторический кружок и соваться нечего. А на раскопки пускают только кружковцев. Эх!.."
"ИДУ НА ВЫ!.."
В школьном дворе на переменках шла война между "ушкуйниками", грабившими в древние времена прохожих, и "воеводами". В это время гремели деревянные мечи, летели с голов картонные шлемы и то и дело слышался боевой клич "ушкуйников":
"Сарынь на кичку!"
Здесь Костя бывал одним из первых. Он кричал громче всех, носился из конца в конец школьного двора. И куда только девались при этом его неповоротливость и медлительность? Он и на уроках истории был теперь совсем другим: не сидел, втянув голову в плечи и уткнувшись глазами сквозь очки в крышку парты так, будто видел её впервые. Нет, теперь Костя то и дело поднимал руку: "Спросите меня".
И дома у него всё шло не так, как раньше, а, как говорится, наоборот. Раньше мама, как большинство мам, по вечерам спрашивала:
"А ты сделал уроки?"
И Костя отвечал:
"Угу".
Но Костину маму, Регину Михайловну, как многих мам, это междометие не удовлетворяло, и она говорила:
"Покажи".
И тут начиналась торговля:
"Да я успею. Я во двор только на полчасика. Да я всё знаю. Меня завтра спрашивать не будут. У нас спрашивают по алфавиту, и до моей буквы ещё далеко... Да я, мамочка..."
И вот всё изменилось. Теперь Регина Михайловна говорила:
"Костя, хватит сидеть за столом. Пошёл бы погулять перед сном".
Костя опять произносил своё "угу", но теперь оно означало совсем другое.