На улице заворчал движок экскаватора, вспыхнули желтым круглые, без зрачков, глаза. Я взялся за ручку двери. С лязгом упал вниз ковш. Когти стальной лапы опустились на череп мамонта.
Раздался треск и оглушительный рев.
Алексей Горбунов лежал посреди практически пустой комнаты. Голое, без шторы, окно. Старый диван в углу. Телефон на подоконнике и открытая дорожная сумка. Опрокинутый стул... и рядом с ним скорчившийся человек на полу. Мамонт ревел. Ковш снова взлетел вверх и опустился на широкий лоб. Руки и ноги Алексея Горбунова были плотно забинтованы скотчем. А лицо... лицо было похоже на кровавое месиво.
Я опустился на корточки. Я закрыл глаза. Полтора часа назад я разговаривал с ним. Сейчас он страшно улыбался раскрытым ртом с выбитыми зубами.
Мамонт ревел. Лязгал ковш экскаватора. Суворовцы тараканили фанерную лопату для трепанации черепа.
Сейчас я распахну глаза - и все кончится. Все будет хорошо. Все будет тамам {Хорошо (арабско-йеменский диалект)}.
Я открыл глаза. Чуда не произошло. Все осталось муштамам {Нехорошо (арабско-йеменский диалект)}. Тело Алексея Горбунова все так же лежало в темно-красной, остро пахнущей луже посреди комнаты. Рядом с ним валялась пустая синяя пластиковая папка. В такой же он приносил документы на нашу первую встречу в кафе.
Я медленно встал. Я сделал шаг к двери. Подкатывала рвота, пол под ногами слегка покачивался. Плясали в глазах разноцветные искорки. Маленькие яркие лазерные лучи. Сейчас это пройдет, сказал я шепотом и снова закрыл глаза. Прежде чем снова раскрыть их, я сосчитал до десяти, Я досчитал до десяти и раскрыл глаза.
Лучики никуда не исчезли. Они весело плясали в углу пустой комнаты с мертвым человеком посредине. Я заставил себя подойти ближе. Я присел.
Изящная запонка с россыпью мелких бриллиантов испускала благородное свечение... Рев мамонта стих.
Огнем и мечом, синьора Бьянка.
Огнем и мечом!
*
Потом я заставил себя подойти к телефону. Я по памяти набрал номер убойного отдела. А потом сел на корточки в углу и стал ждать... Я ждал приезда оперативников, а бриллиантовые лучики сверкали.
***
Алиби у Семенова было железным.
Бронированным было алиби. Запонка? Ну, с этим еще проще... Трое свидетелей (все - уважаемые, солидные люди) подтвердили, что днем Алексей Горбунов приехал в таможню и набросился на тишайшего Павла Степановича. Был в невменяемом состоянии, хватал за рукав. "Видите? Разорванную петельку видите? А синяк у локтя?"
...И синяк, и разорванная манжета - действительно были. И прямой, открытый взгляд, и незапятнанная репутация... и алиби... Все в порядке было у гражданина Семенова Павла Степановича.
А третий человек из Северо-Западного таможенного управления, господин Фонарский, позвонил мне только спустя неделю.
- Зря вы это затеяли, Андрей Викторович, - сказал он. - Ей-богу зря.
- Что именно? - спросил я равнодушно. Или, по крайней мере, мне хотелось, чтобы голос звучал равнодушно.
- Вашу гнусную провокацию с ксерокопиями. Экспертиза дала заключение о том, что ваша якобы копия - фальшивка. Сожалею, что так в вас ошибся. Вам все понятно?
- Да, мне все понятно, господин Фонарский.
Шир-р-р... покатилась по плацу фанерная лопата. Шир-р-р-р... Мне все понятно.
Огнем и мечом, Бьянка.
Огнем! И мечом!
ДЕЛО ПРОФЕССОРА ЗАСЛОНОВА
Рассказывает Алексей Скрипка
"...Работу в агентстве начал в качестве корреспондента.
В 1998 г. временно (из-за отсутствия в штате АЖР человека, отвечающего за бытовые проблемы) Скрипке А. А. было поручено решение хозяйственных вопросов.
Материально-техническими проблемами агентства занимался с удовольствием. Впоследствии назначен на должность заместителя директора агентства по хозяйственной части.
Рачителен и экономен. По мнению некоторых сотрудников агентства, даже чересчур.