Кто не справится будет уничтожен!
- Это у них в Чечне крыша съехала,- прокомментировал Витек, когда все мы, приняв позу прачек, начали "рыть" бетон.- Уже полгода как вернулись, а все успокоиться не могут.
- А ты откуда знаешь?- недоверчиво спросил его Каширин.
- Я тут завсегдатай. Четвертый раз как-никак.
- За что?
- Морда моя им не нравится. Говорят, на чеха похож.
- На кого?
- Ну, на чеченца, в смысле.
Я внимательно изучил физиономию Витька и решил, что ничего кавказского в ней нет.
- Эй, исламисты, хвать базарить!
Делом занимайтесь. Осталось восемь минут,- окликнул нас сержант Круглов.
- А что будет дальше?- тихо спросил я у Витька.
- Дальше? Дальше будет "ласточка".
"Ласточка" - это самая изощренная милицейская пытка. Связав ноги задержанного с руками, менты подвешивают его между двух стульев, как барашка над огнем. Выдержать в таком положении можно от силы часа полтора. Далее наступает смерть.
- Только этого не хватало,- выдохнул Каширин.- Где Модестов, чего он нас не выручает?
- Все. Это было последнее предупреждение.- Сержант Круглов открыл дверцу обезьянника.- Вы трое,- показал он на нас и Витька,- на выход.
Мы покорно вышли.
- Вы являетесь нарушителями конституционной законности и подлежите уничтожению!- прокричал мент сумасшедшим голосом, доставая табельный ПМ.Руки - за голову!
- Эй, Сашка, остынь! начали останавливать Круглова сослуживцы-собутыльники.- Зачем нам новые трупы? Лучше сделай им "ласточку".
Однако сержант уже вошел в раж.
Надев на нас наручники, он повалил всех троих на пол и принялся избивать ногами. Так продолжалось минут пять. Потом я потерял сознание...
* 12 *
Очнулся я оттого, что по лицу текла вода.
- Во жлоб! Сдохнуть решил? Не получится!- довольно ухмыльнулся сержант Круглов. В руках у него было ведро с водой.
Видимо, прошло достаточно много времени, потому что за окнами дежурки светало, а наш мучитель успел слегка протрезветь. Каширин и Витек лежали рядом без каких-либо признаков жизни.
- Сука!- сквозь зубы процедил я, глядя на Круглова.
- Что-о?! Тебе мало, чех?!
В этот момент зазвонил телефон, и дежурный, увидев на АОНе номер звонящего, прокричал: "Всем заткнуть рты!
Звонит начальник отдела!"
Воцарилась тишина. Даже в обезьяннике все затихли.
- Дежурный по триста тридцать пятому отделу капитан Лобачев слушает... Да, товарищ полковник... Так точно... Есть!.. Разберемся немедленно... Как их фамилии? Спозаранник? А второй? Каширин?.. Есть!.. Кто же зная?.. Так точно!
Капитан Лобачев повесил трубку и с хмурым видом вышел из дежурки.
- Каширин и Спозаранник здесь?
- Вон они, суки, валяются,- сплюнул на пол Круглов, махнув рукой в нашу сторону.
- Это - журналисты,- удрученно произнес Лобачев.
- А-а, говнописцы-очернители! Чеченозашитнички! Знал бы - сразу убил.
Лобачев нахмурился еще больше:
Это - не просто журналисты. По их душу нашему полковнику Ошейникову только что звонил сам начальник ГУВД Павлинов. За что они задержаны?
- А я помню?- возмутился Круглов.- Повязали у родилки - это точно, а за что - черт их знает. Ссали, наверно, в неположенных местах,- и добавил специально для нас с пришедшим в себя Кашириным: - Ишь, писуны, какая вонь из-за вас поднялась!
- Начальник ГУВД распорядился немедленно их отпустить,- сказал Лобачев.
- Зря,- прокомментировал сержант Круглое.- Им только дай свободу - они весь город потопят в своей вонючей моче.
Через пару секунд с нас сняли наручники и разрешили умыться. Еще через минуту вернули паспорта, ключи, часы и мобильники. "Вы извините, что так получилось,- сказал капитан Лобачев.- Распишитесь вот здесь, пожалуйста. И всего хорошего".
На выходе нас ждал Модестов.
- Ребята, вы живы? Вот и хорошо.
Я тут всех на ноги поднял. С Божьей помощью...