– Я предпочитаю слово «безжалостность» словам «уверенность» и «твердость», – заявил дон Хуан, а затем продолжал: – Эта целительница должна была быть безжалостной, чтобы создать надлежащую обстановку длявмешательства духа.
Он утверждал, что такие труднообъяснимые случаи, как эта операция, на самом деле очень просты. Понимание их усложнено из-за нашей приверженности к думанию. Если мы не думаем, все становится на свои места.
– Но это настоящий абсурд, дон Хуан, – сказал я, искренне уверенный в своей правоте.
Я напомнил ему, что он требовал от своих учеников серьезных размышлений и даже критиковал своего собственного учителя за то, что тот не был хорошим мыслителем.
– Конечно, я настаиваю, чтобы каждый вокруг меня мыслил ясно, – сказал он. – И я объясняю каждому, кто захочет слушать, что единственный способ мыслить четко – это не думать вообще. Я был убежден, что тебе понятно это магическое противоречие.
Я решительно восстал против неясности этого утверждения. Он смеялся и подшучивал над тем, что я вынужден защищаться. Затем он снова объяснил, что для мага существует два способа думания. Первый – это обыденный способ, который управляется обычным положением еготочки сборки. Это беспорядочное мышление, которое совершенно не отвечает его потребностям и порождает в его голове изрядный сумбур. Второй – точное мышление. Оно функционально, экономично и очень редко оставляет что-либо невыясненным. Дон Хуан заметил, что для преобладания этого способа мышления необходим сдвигточки сборки, или обыденный способ мышления должен прекратиться, чтобы дать возможность переместитьсяточке сборки. Таково кажущееся противоречие, которое на самом деле не является противоречием вообще.
– Мне хотелось бы, чтобы тывспомнил кое-что, сделанное тобой в прошлом, – сказал он. – Я хочу, чтобы тывспомнил особое движение своейточки сборки. Для этого ты должен перестать думать так, как думаешь обычно. Тогда возьмет верх второй способ мышления, который я называю ясным и четким, и заставит тебявспоминать.
– Но как я могу перестать думать? – спросил я, хотя отлично знал, что он скажет в ответ.
– При помощинамерения сдвинуть своюточку сборки, – сказал он. – Анамерение привлекается глазами.
Я сказал дону Хуану, что мой разум колеблется между моментами колоссальной прозрачности, когда все кажется предельно ясным, – и погружениями в глубокую умственную усталость, когда я вообще не понимаю, о чем он говорит. Он попытался ободрить меня, объяснив, что такая нестабильность вызвана легкими флуктуациями моейточки сборки, которая до сих пор еще не стабилизировалась в положении, достигнутом ею несколько лет назад. Колебания эти вызваны остаточным чувством жалости.к самому себе.
– Что это за новое положение, дон Хуан? – спросил я.
– Несколько лет назад – и это как раз и есть то, что я хотел заставить тебявспомнить, – твояточка сборки достигламеста без жалости, – ответил он.
– Прошу прощения?..
– Место без жалости – это положение безжалостности, – объяснил он. – Но ты знаешь все это. Однако пока ты невспомнишь всего сам, давай скажем, что безжалостность, будучи особым положениемточки сборки, проявляется у магов через глаза. Они становятся как бы покрытыми тонкой мерцающей пленкой. У магов лучистые глаза. Чем больше они светятся, тем более безжалостным является маг. Сейчас, например, у тебя глаза тусклые.
Он объяснил, что, когдаточка сборки сдвигается кместу без жалости, глаза начинают излучать свет. Чем прочнее фиксируетсяточка сборки в этом новом положении, тем лучистее становятся глаза.
– Попытайсявспомнить то, что ты уже знаешь об этом, – настаивал он.
На мгновение он замолчал, а потом заговорил, не глядя на меня.
– Вспоминание не имеет ничего общего с воспоминанием, – продолжал он. – Воспоминание связано с обыденным способом мышления, тогда каквспоминание зависит от движенияточки сборки.