Он коротко пересказал историю похищения Линды Грант. Старик слушал с каменным лицом.
- Линда - хорошая девушка. Ужасно, что с ней случилось такое несчастье, - сказал он.
- Мы подумали, может, ты что-нибудь слышал или видел. - Саутворт с надеждой взглянул на старика.
- Поблизости никого не было, - сказал Тэсдей.
- Если они пошли этой дорогой, они могли добраться сюда рано утром, предположил Саутворт. - Часа в четыре-пять.
- Я всю жизнь встаю в четыре утра! - Тэсдей смешно наклонил голову. Слушайте!
Питер прислушался. Все, что он мог услышать, - это щебет множества птиц и отдаленное карканье вороны.
- Знаете, почему они подняли такой шум? - спросил старик.
- Кто? - ошеломленно спросил Саутворт.
- Птицы, олух несчастный! - гаркнул Тэсдей. - О том, что вы едете по дороге, я узнал за десять минут до вашего появления. И если бы ранним утром в лесу кто-нибудь был, я точно так же узнал бы об этом. А ваш тип, наверное, перешел на другую строну через перевал пониже. Не полный же он дурак, чтобы карабкаться на самый верх только для того, чтобы потом спускаться по другому склону.
- Если он знал дорогу, тогда, пожалуй, и мог, - сказал Саутворт. - А для чужака тащиться по твоим тропам, да еще вместе с пленницей, - это еще то испытание!
- Ну, значит, он избежал этого испытания, - решительно ответил ему Тэсдей, словно вопрос для него был закрыт. Он уставился на Питера пристальным взглядом. - Ваша мать разводила орхидеи в горшках? - спросил он.
- Да.
- Вероятно, для почвы она употребляла лыко чистоуста и древесный уголь или торфяную смесь?
- Я не вникал в подробности этой операции, - признался Питер.
- Здесь, наверху, мы используем то, что подвернется, - сказал Тэсдей. Любую гниль, на которую натыкаемся.
- Опавшие листья, наверное, - предположил Питер.
Казалось, старик заскрипел своими крепкими желтоватыми зубами.
- Все, на что натыкаемся! - с напором повторил он, как будто это был вопрос жизни или смерти.
Но Саутворта разведение орхидей нисколько не интересовало.
- Ну, ты тут присматривайся да прислушивайся, Тэсдей, - сказал он. Если увидишь его, не забудь, что рядом может быть Линда. - Он усмехнулся старому художнику. - Я не предупреждаю тебя, чтобы ты лучше целился. Это излишне. Я уже рассказал мистеру Стайлсу твою историю про грабли.
Старик отвел взгляд в сторону.
- Если смогу, я помогу Линде, - кивнул он. - Она добрая и хорошая девушка. Продала три моих натюрморта в своей лавке, хотя одну из обнаженных моделей не стала выставлять в витрине. Похоже, Барчестер все еще не признает существование женского тела.
- Надеюсь снова с вами увидеться, мистер Рул, - сказал Питер, когда Саутворт уже направился к "ягуару".
Старик вынул из кармана почерневшую обкуренную трубку и поднес спичку к оставшемуся в чашечке трубки табаку.
- Мир идет своим путем и оставляет меня здесь, на вершине моей горы, сказал Тэсдей Рул. - Человеку вашего возраста нет смысла беспокоиться из-за революции, которая произошла пятьдесят лет назад.
Питер ничего не понял, уловил лишь обвинительную горечь в тоне старика.
Он двинулся к машине, ощущая, что его утреннее беспокойство переходит в острую тревогу, подталкивая его убираться прочь - вниз, в долину, а потом подальше от Барчестера.
Саутворт уже сидел в машине.
- Необыкновенный старец, - сказал Питер, оглянувшись на древнего гиганта, вновь склонившегося над цветочными горшками.
Саутворт усмехнулся:
- Даже принимая во внимание его возраст, я ни за что не стал бы связываться с ним. Говорят, когда он впервые здесь появился, то мог разогнуть подкову своими ручищами. И этими же лапами он может привязать к леске тончайший поплавок и нарисовать бабочку!
Мотор "ягуара" заурчал, и они стали спускаться по той же лесной тропе.