Он считался одним из лучших стрелков в стране и научил меня обращаться с оружием.
- А стрелять? - поинтересовался Мейсон.
- И стрелять тоже, - подтвердила миссис Бэсс.
- Хорошо, оставим это. А что было дальше?
- Пока я рассматривала пистолет, в комнату случайно заглянул Роберт. Пистолет совершенно очаровал его. Он попросил его подержать.
- И что вы сделали?
- Я вытащила обойму и увидела, что она полная. Затем оттянула затвор и удостоверилась, что и в стволе нет патрона. После этого я дала Роберту подержать пистолет.
- Что было потом?
- Он был в полном восторге. Особенно его поразило то, как я обращаюсь с оружием. Он тут же пристал ко мне, чтобы я показала ему, как он устроен.
Я разрядила обойму, вставила ее на место и дала ему поиграть пистолетом. Затем убрала пистолет на место. Но в этот день Роберт уже не мог говорить ни о чем другом.
Я испугалась, что его родителям это может не понравиться, хотя и считала, что поступила правильно, так как, по-моему, если уж в доме есть пистолет, то чем раньше мальчик научится обращаться с ним так, чтобы не причинить себе вреда, тем лучше.
- И что вы сделали? - спросил Мейсон.
- Я взяла с Роберта слово, что он ничего не расскажет родителям о пистолете.
- А потом?
- Ну, - заколебалась она, - после этого случая Роберт измучил меня. Стоило родителям уехать, как он тут же начинал требовать, чтобы я разрядила пистолет и дала ему поиграть. Сначала я поставила условие, что он будет играть в доме, но потом Роберт начал выбегать с ним во двор, и я не возражала.
Не то чтобы меня мучили угрызения совести, но иногда мне казалось, что следует пойти к миссис Дженнингс и все рассказать. Но все осложнялось тем, что Роберт уже играл пистолетом, и я это позволяла. Никогда не видела другого такого мальчика, чтобы так восхищался оружием. Ему достаточно было просто держать его в руках, чтобы быть совершенно счастливым.
- Он когда-нибудь при вас пробовал нажимать на спусковой крючок? спросил Мейсон.
- Конечно, но я взяла с него слово, что он никогда не сделает этого, если пистолет будет на кого-нибудь направлен. Я показала ему предохранитель, рассказала, как он устроен и как им пользоваться. Это было частью нашего договора: он обещал проверять, на месте ли предохранитель, прежде чем брать пистолет в руки.
- Вы оставались с ним на ночь?
- Иногда. Как правило, я оставалась в доме на два дня.
- И Роберт каждый раз играл пистолетом?
- Да.
- А случалось ему класть пистолет под подушку на ночь?
- Да, один раз.
- Как это случилось?
- Роберт был нервным, легко возбудимым мальчиком, несмотря на хорошее самообладание. Он обожал спать во внутреннем дворике под тентом и уверял меня, что будет чувствовать себя в безопасности, если положит пистолет под подушку. Он говорил, что ночью в саду слышны какие-то шорохи, а так ему будет спокойнее.
- И вы разрешили ему взять пистолет?
- Только в тот раз. А потом я обнаружила у него пистолетный патрон. Тогда я испугалась. Я попыталась объяснить ему, что он еще маленький и, пока не вырастет, ему нельзя иметь оружие.
- А в тот день, в пятницу вечером, когда Лоррейн и Бартон Дженнингс поехали в аэропорт встречать Норду Эллисон, вы тоже остались с Робертом?
- Нет.
- А с кем же он был?
- Я думаю, что они его оставили вдвоем с собакой. Ровер никого не подпускал к Роберту. Родители, наверное, уложили Роберта спать, а потом спокойно уехали в аэропорт.
- А до этого они уже оставляли его одного?
- Иногда. Ведь собака всегда была с ним. Иногда они уезжали после того, как он засыпал. Мне это не нравилось.
Я считаю, что родители должны предупреждать ребенка, если на какое-то время оставляют его одного. Мне кажется, что, если ночью ребенок внезапно просыпается и не находит родителей, он может получить своего рода эмоциональный шок.