— Было бы здорово, если бы детектив мог выбирать мотив для убийства так же, как выбирает в магазине пару носков.
— Но ты настаиваешь на этой версии, потому что это предполагает неучастие в преступлении мисс Дункан?
— Начинается! — ухмыльнулся Фокс. — Но она уже вне этого дела.
— Ты так думаешь? Тогда при чем тут Нэт Коллинз?
Кем оплачены твои телефонные звонки прошлой ночью?
На кого ты работаешь? И как могли оказаться отпечатки ее пальцев на рукоятке ножа, которым было перерезано горло Тингли?
Нахмурившись, Фокс подался вперед, впился взглядом в инспектора и требовательно переспросил:
— В самом деле?
— Представь себе! — последовал ответ. — У нас оказалось их достаточно для сверки на ее кожаной сумочке, которую у тебя хватило ума оставить на месте. Я спрашивал ее об этом в присутствии адвоката, и она отрицает, что прикасалась к ножу. Конечно, ее объяснения этого факта свелись к тому, что, пока она была без сознания, кто-то вложил нож в ее руку. Твои объяснения, как я полагаю, аналогичны?
— Провоцируете меня, инспектор?
— И не думал! Отпечатки там были.
— Вы арестовали ее?
— Нет! Но если раскопаем убедительный мотив…
Фокс, сведя брови на переносице и продолжая сверлить взглядом Дэймона, откинулся на спинку стула.
— Ну, — произнес он совершенно другим тоном, — это меняет дело. Знаю, что вы не любите, когда во время расследования убийства кто-то путается у вас под ногами, и решил было не раздражать вас, инспектор, не совать нос в это дело, полагая, что одного Нета Коллинза с лихвой хватит, чтобы оградить мисс Дункан от лишних неприятностей. Я придерживался того мнения, что она попала под горячую руку и убийца оглушил ее, чтобы не мешала. Но сейчас…
— Что сейчас? — уточнил Дэймон.
— Боюсь, что мне все же придется путаться у вас под ногами… Из всех фальшивок… — Фокс резко поднялся со стула. — Вы со мной закончили?
— Почти. Во всяком случае, на сегодня. Я хотел спросить, можешь ли ты что-нибудь добавить к своему заявлению? Любую мелочь.
— Нет. Вы полагаете, мне что-то известно. Но это не так.
— Почему ты сказал, будто я считаю, что тебе что-то известно?
— Потому что вы сообщили мне об отпечатках, полагая тем самым, что я попытаюсь заштопать наметившуюся прореху в версии о непричастности мисс Дункан к убийству. Но вы ошибаетесь. Я начинаю не с прорехи, а со стежка. С учетом того, что ваши ребята работают над этим делом уже двенадцать часов, то вы должны знать об убийстве чертовски больше, чем я. Не скрою, был бы весьма благодарен, если бы вы посвятили меня в одну деталь из тех, что вам уже известны: обнаружены ли отпечатки пальцев мисс Дункан на двухфунтовой гирьке?
— Нет. А почему они там должны быть?
— Потому что именно этой гирькой Тингли хватили по затылку.
— Как тебе стало об этом известно?
— Как?.. Я просто ощупал его макушку. Тело убитого — это единственное, к чему я прикасался в офисе.
Ему нанесли удар с гораздо большей силой и в более уязвимое место, нежели мисс Дункан, и я полагал, что в черепе должна быть трещина. Сомневаюсь, конечно, что это вам сильно поможет, но все же закончу свою мысль. Тингли потерял сознание после этого удара, и только тогда ему перерезали горло. Граничит с невозможным — перерезать горло человеку с одного раза, когда он на ногах и дееспособен. Поэтому… если вы лелеете фантастическую мысль о том, что это дело мисс Дункан… тогда выходит, что сначала она огрела Тингли двухфунтовой гирькой, затем воспользовалась ножом, а потом тюкнула гирькой себя над ухом, чтобы лишиться сознания. Когда же опомнилась, то тщательно вытерла гирьку, но не обратила внимания на ручку ножа…
Дверь открылась, чтобы впустить полицейского, который на вопросительный взгляд инспектора объявил:
— Сэр, здесь Филип Тингли!
— Хорошо! Одну секунду. — Дэймон мрачно разглядывал Фокса.