Короче, если у вас есть какие-нибудь идеи по этому поводу, можете рассчитывать на хорошее вознаграждение.
– Ваше предложение меня заинтересовало, – ответил мистер Паркер Пайн. – Кстати, вы не упомянули о загородном доме.
– Забыла. Есть у меня такой. Но там смертная тоска.
– Придется вам рассказать о себе побольше. Ваша проблема не из простых.
– Расскажу. Охотно расскажу. Мне стыдиться нечего. Молодость я провела на ферме – работала, представьте себе. Там же познакомилась с Эбнером – он работал на соседней мельнице. Он ухаживал за мной восемь лет, потом мы поженились.
– Вы были счастливы вместе?
– Да. Он был мне хорошим мужем. Хотя, конечно, поначалу нам приходилось несладко. Он дважды оставался без работы, а ведь у нас росли дети. У нас их четверо было: девочка и три мальчика. Они так и не успели вырасти. Если бы они все не умерли, сейчас, наверное, все было бы по-другому.
Ее лицо смягчилось и даже как-то помолодело.
– У него грудь была слабая, у Эбнера. Его и на войну из-за этого не взяли. Ну, он и старался показать себя на мельнице. Сначала его сделали старшим мастером. Он очень способный был, Эбнер. Придумал какое-то усовершенствование. Надо сказать, с ним обошлись по-честному: заплатили что полагалось. Он вложил эти деньги в другое свое изобретение, и тогда уже деньги так прямо и повалили. Он сам стал хозяином, нанял рабочих… Купил два обанкротившихся предприятия и поставил их на ноги. Ну, а дальше все пошло как по маслу. Деньги так и посыпались. Их и сейчас с каждым днем все больше и больше. Понимаете, сначала все это было жутко весело. Ну, собственный дом, шикарные ванные, личная прислуга… Никакой тебе больше готовки, стирки и уборки по дому. Сиди себе на шелковых подушках в собственной гостиной да названивай в колокольчик: «Чаю мне!», прямо как графиня какая. Очень все это смешно нам тогда казалось, и развлекались мы от души. Потом переехали в Лондон. Я приоделась у лучших портных, свозила Эбнера в Париж и на Ривьеру. Весело было.
– А потом? – спросил мистер Паркер Пайн.
– Привыкли, наверное, – мрачно ответила миссис Раймер. – И все это уже не казалось таким забавным. Даже аппетит пропал. И это при том, что мы могли заказать что душе угодно. Ванны – тоже… Не может же нормальный человек сидеть в ванне целый день. Одного раза за глаза хватает. А потом Эбнер стал жаловаться на здоровье. Мы, понятно, кучу денег заплатили докторам, но они ничего так и не смогли сделать. Пробовали то, пробовали это, но все без толку. Эбнер-то все равно умер.
Она помолчала.
– А он совсем еще молодой был, только сорок три и исполнилось.
Мистер Паркер Пайн сочувствующе кивнул.
– Это было пять лет назад. А деньги как шли, так и идут. Только почему-то не можешь их с толком использовать. Но я уже говорила: совершенно не представляю, что бы я могла купить, чего у меня еще не было.
– Другими словами, – заметил мистер Паркер Пайн, – вам скучно. Вам не нравится такой образ жизни.
– Меня тошнит от него, – мрачно заявила миссис Раймер. – У меня даже друзей нет. Новым нужны от меня только деньги, а за спиной надо мной же и смеются. Старые же стесняются, что у них нет денег, дорогих тряпок, машин… Ну что мне делать? Вы можете хоть что-нибудь посоветовать?
– Кажется, могу, – медленно проговорил мистер Паркер Пайн. – Трудновато, конечно, но, думаю, шансы на успех все же есть. Полагаю, я смогу вернуть вам то, что вы потеряли: интерес к жизни.
– Каким образом? – отрывисто спросила миссис Раймер.
– А вот это уже профессиональная тайна, – ответил мистер Паркер Пайн. – Я никогда не раскрываю своих маленьких секретов. Так что вопрос лишь в том, захотите ли вы рискнуть? Я не гарантирую вам успех, я говорю только, что его вероятность достаточно велика.