– Боже мой!
– А я так нисколько не удивлен, – заметил мистер Боннингтон. – Этот Питерфилд был туп как пробка. И слушать никого не желал. Чертежи должны храниться у него, и все тут!
– Так они добрались до чертежей?
– Нет. Какая-то из его поклонниц занесла профессору рецепт приготовления ветчины, и старый осел со своей обычной рассеянностью сунул его в сейф. Чертежи, соответственно, – в кухонный шкафчик.
– Счастливая ошибка.
– Почти невероятное везение. Тем не менее я так и не знаю, кого бы можно послать с чертежами в Женеву. Мэйтленд в больнице, Карслейк в Берлине, я не могу оставить Лондона. Остается молодой Хупер.
Боннингтон многозначительно посмотрел на друга.
– Ты все еще думаешь…
– Да. Я ему не доверяю. Доказательств, разумеется, никаких, но говорю тебе, Паркер, я нюхом чую: он ненадежен. А чертежи обязательно должны оказаться в Женеве. Они нужны Лиге! [8] Это же впервые, когда подобное изобретение не продают какой-либо нации, а добровольно передают в дар Лиге. Это самый большой шаг к примирению, какой когда-либо имел место, и он должен удастся. А Хуперу доверять нельзя. Точно тебе говорю: отправь я его поездом – он попросту выйдет на какой-нибудь станции, а посади в самолет – выпрыгнет с парашютом при первом же удобном случае. И, черт бы его побрал, я не могу от него избавиться! Дисциплина! Без нее никуда. Поэтому я и обратился к тебе.
– Ты спрашивал, нет ли у меня надежного человека.
– Да. У тебя ведь всякие бывают клиенты. Вот я и подумал, может, найдется какая горячая голова, головорез, истосковавшийся по хорошей драке. Сам-то я, как понимаешь, совсем не могу никого послать – слишком велика вероятность, что их засветят, а твоего человека, возможно, даже не заподозрят. Только у этого парня должны быть железные нервы.
– Думаю, у меня есть такой, – сказал мистер Паркер Пайн.
– Благодарение Богу, в этой стране остались еще смельчаки, готовые рискнуть жизнью! Значит, решено?
– Решено.
Мистер Паркер Пайн в последний раз повторял инструкции:
– Итак, в десять сорок пять с Паддингтона отправляется поезд, который доставит вас в Фолкстон. Там вы пересядете на паром, идущий в Булонь. В Булони для вас уже забронировано место в спальный вагон первого класса до Женевы. В Женеве поезд будет на следующий день в восемь часов утра. Вот адрес, по которому вам следует зайти. Пожалуйста, запомните его – сейчас я его уничтожу. Доставив документы, немедленно возвращайтесь в отель и ждите дальнейших инструкций. Вот вам деньги на накладные расходы в швейцарской и французской валюте. Все понятно?
– Да, сэр.
Глаза Робертса сияли от возбуждения.
– Простите, сэр, но нельзя ли, э.., узнать о характере бумаг, которые я везу?
Мистер Паркер Пайн отечески ему улыбнулся.
– Вы везете шифровку, в которой указано, где русские цари зарыли свои сокровища, – торжественно произнес он. – Вы, конечно, понимаете, что большевистские агенты постараются перехватить вас во что бы то ни стало. Да, кстати.., если вас кто-нибудь спросит о цели вашей поездки, я посоветовал бы вам говорить, что вы получили наследство и решили немного попутешествовать.
Мистер Робертс потягивал кофе и любовался Женевским озером. Он был счастлив, но в то же время немного разочарован.
Счастлив он был потому, что впервые в жизни оказался за границей. Мало того, он остановился в гостинице, о какой и мечтать не мог, и все это совершенно бесплатно! Кормили там изумительно, номер был с удобствами, а предупредительность прислуги не оставляла желать ничего лучшего. Мистер Робертс радовался всему этому, как ребенок.
Разочарован же он был потому, что с ним так и не случилось ничего, хотя бы отдаленно напоминающего приключение. Никаких большевиков или загадочных русских ему не встретилось.