Первым же утренним поездом уехал в город, и я нисколько не сомневаюсь, что миссис Вейд немедленно ринулась за ним.
– Ну и отлично, – жизнерадостно сказал мистер Паркер Пайн. – Такой потрясающий успех.
Дверь распахнулась настежь, и в комнату влетел Реджи Вейд.
– Она здесь? – грозно вопросил он, надвигаясь на мистера Пайна. – Где вы ее прячете?
Узрев Мадлен, он подлетел к ней и заключил в свои объятия.
– Любовь моя! – вскричал он. – Дорогая! Ты ведь знаешь, что прошлым вечером я говорил чистую правду? Каждое мое слово! Не понимаю, как я мог быть так слеп! Но я прозрел, любовь моя! Вот уже три дня, как я осознал это!
– Осознал что? – слабо выдохнула Мадлен.
– Я обожаю тебя! Я люблю и всегда любил одну тебя! Айрис подаст на развод, и, когда с этим будет покончено, ты выйдешь за меня замуж – ведь правда, любовь моя? Ответь мне «да», Мадлен, я обожаю тебя.
Он стиснул остолбеневшую Мадлен в объятиях, но в этот момент дверь снова распахнулась, и в комнату ворвалась худая взъерошенная женщина в неопрятном зеленом балахоне.
– Так я и знала! – грозно заявила она с порога. – Я следила за тобой. Знала, что ты пойдешь к ней!
– Могу вас заверить, – начал было почти уже пришедший в себя мистер Паркер Пайн, но его даже и не заметили.
– О Реджи! – простонала миссис Вейн. – Только вернись, и я ни словом не напомню тебе обо всем этом. Я научусь играть в гольф. Откажусь от этих ужасных знакомых, которые так тебя раздражают. Вспомни о годах, что мы были счастливы вместе.
– Я никогда не был счастлив, – отрезал мистер Вейд, не сводя глаз с Мадлен. – Да что, черт возьми, с тобой такое, Айрис? Ты же хотела выйти за этого осла Синклера? Вот и выходи.
Миссис Вейд горестно застонала:
– Да я ненавижу его! Меня тошнит только при одном упоминании о нем.
Она повернулась к Мадлен:
– Злодейка. Мерзкое чудовище! Ты украла у меня мужа!
– Да не нужен мне ваш муж, – возмущенно заявила Мадлен.
– Мадлен! – вскричал мистер Вейд голосом, полным невыразимой муки.
– Пожалуйста, уходите, – сухо предложила Мадлен.
– Поверь мне, это правда, я люблю тебя!
– Да уходите же! – истерично взвизгнула Мадлен. – У-хо-ди-те!
Реджи нехотя двинулся к двери.
– Я вернусь, – предупредил он. – Вы еще обо мне услышите!
И, хлопнув дверью, он вышел.
– На таких, как вы, нужно выжигать позорное клеймо! – бушевала миссис Вейд. – Реджи был сущим ангелом, пока не познакомился с вами. А теперь.., теперь я просто не узнаю его!
Она всхлипнула и поспешила вслед за мужем. Мадлен и мистер Паркер Пайн молча уставились друг на друга.
– И не смотрите на меня так, – не выдержала наконец Мадлен. – Он прекрасный человек, добрый и милый… Но я не хочу за него замуж! Я и представить себе не могла… Если бы вы только знали, как трудно было заставить его поцеловаться!
– Кхм! – кашлянул мистер Паркер Пайн. – Как ни печально, виноват во всем я. Так ошибиться в клиенте!
Он грустно покачал головой и, достав из стола папку с делом мистера Вейда, написал поперек обложки:
«Неудача – в силу стечения обстоятельств.
Nota Bene [7] . – Следовало предвидеть».
Случай уставшего клерка
Мистер Паркер Панн откинулся на спинку вращающегося кресла и окинул посетителя профессиональным взором. Объект представлял собой маленького упитанного человечка лет сорока пяти с грустными усталыми глазами, в которых попеременно отражались недоверие и надежда.
– Вот, увидел в газете ваше объявление, – сообщил человечек.
– Стало быть, у вас проблемы, мистер Робертс?
– Да нет, не совсем так, чтобы проблемы.
– Значит, вы несчастливы?
– Ну, вряд ли так можно выразиться. Мне есть за что благодарить Бога.
– Это обычное дело, – заметил мистер Паркер Пайн, – но, когда приходится постоянно напоминать себе об этом, это плохой признак.