Потом вернул листок:
- Похож, но сказать с уверенностью не могу. Мне не приходилось видеть ничего, кроме ее подписи. Но... лучше быть осторожнее... бумага,
знаешь ли, тоже может быть отравлена.
Науманн не обратил внимания на это шутливое замечание.
- Нет, не может быть, - пробормотал он, нахмурясь. - Не может быть.
С минуту он стоял, рассматривая записку, потом его лоб разгладился. Он с решительным видом подошел к столу, поднял телефонную трубку и
попросил его дать ему номер домашнего телефона мадемуазель Солини.
Стеттон, который начал понимать, что его друг, по той или иной причине, относится к делу серьезно, сидел и молча слушал. Науманн вступил в
перепалку с несколькими операторами, но в конце концов получил желанный номер. На том конце провода отозвался голос, который он, как ему
показалось, узнал.
- Да, это резиденция мадемуазель Солини. Что вам угодно?
- Нельзя ли мне поговорить с мадемуазель Жанвур? - спросил Науманн.
- Это мадемуазель Жанвур.
- О! - На мгновение Науманн смутился, потом сказал:
- Это Фредерик Науманн.
- Месье Науманн? - В голосе на другом конце послышалось какое-то волнение. - Я не узнала ваш голос.
- Нет? А я ваш узнал. Я звоню, мадемуазель, чтобы поблагодарить вас.
- Поблагодарить меня? - озадаченно спросила Виви.
- Да, поблагодарить за записку, которую вы мне прислали сегодня утром.
- Записку, которую я вам послала? - Это уже было изумление.
- Да, я получил ее с час назад, когда вернулся к себе.
После небольшой паузы пришел отклик:
- Но, месье Науманн, это, должно быть, какая-то ошибка. Я не посылала вам никакой записки. Что вы сказали?
- Извините меня... Значит, вы не посылали ее?
- Нет.
И коробку... вроде пакета... с предложением мира?
- Нет. В самом деле, я не знаю, о чем вы говорите.
Что за коробка? О какой записке речь? Откуда они пришли? Вы смеетесь надо мной, месье?
- Нет, мадемуазель, - рассудительно ответил Науманн. - Мне бы и в голову не пришло смеяться над вами.
Но это... боюсь, что это серьезно. Я сейчас не могу объяснить. Может быть, позже. Я еще позвоню вам.
Голос Виви зазвучал как-то невнятно; похоже было, что она говорит с кем-то, кто стоит рядом. Это продолжалось примерно с минуту; затем
вдруг ее голос ясно прозвучал в трубке:
- Au revoir, месье Науманн.
Внезапно раздался щелчок, она повесила трубку.
Науманн повернулся к Стеттону и после короткой паузы отрывисто сказал:
- В конце концов, твоя шутка - вовсе не шутка. Она не посылала это.
- Вздор! - воскликнул Стеттон. - Это ничего не доказывает.
- Нет, но будет еще кое-что, - мрачно пообещал Науманн. Он поднял с кресла свое пальто и надел его, потом взялся за шляпу. - Пойдем.
- Куда ты собрался?
- Увидишь. Пойдем.
Стеттон запротестовал:
- Если ты собираешься гоняться за диким гусем, как заправский детектив, то я тебе не помощник.