– Я постараюсь, мистер Корби. Вы – президент вашего профсоюза, мистер Холт также занимал в нем ответственный пост, а сейчас первые полосы газет
пестрят заголовками о финансовых аферах, которыми занимались многие профсоюзы. Нет ли у вас или не было ли у мистера Холта причин опасаться
расследования?
– Нет. Пусть расследуют все, что хотят.
– Вас не вызывали к прокурору?
– Нет.
– А мистера Холта?
– Нет.
– А других руководителей вашего профсоюза?
– Нет. – Одутловатая физиономия и лысина Корби порозовели. – Вы опять идете по ложному следу.
– Но, по крайней мере, по другому. Вы должны понимать, сэр, что в том случае, если мистер Делани возьмется за нас всерьез, дела профсоюза
работников американских ресторанов заинтересуют его в первую очередь. Убить Филипа Холта мог каждый из нас, орудие убийства было под рукой;
остается только найти мотив. Если ваш профсоюз замешан хоть в малейших махинациях, которые могут выплыть наружу, я бы советовал вам рассказать
об этом сейчас, чтобы мы обсудили, могут ли они иметь отношение к тому, что нас волнует.
– Нет, нет и нет. – Корби уже побагровел. – Если кто и пытается бросить тень на ПРАР, то все это только досужие сплетни. Газеты подняли такую
шумиху, что под подозрение попали все профсоюзы. У нас все чисто, комар носа не подточит.
– А что за сплетни вы имели в виду?
– Любые. Например, я – мошенник. Среди руководства одно жулье. Мы разворовали кассу взаимопомощи. Продались крупным заправилам. Крадем карандаши
и скрепки. И так далее.
– А вы не могли бы уточнить? Какие сплетни ставили вас в самое неловкое положение?
Корби вдруг словно отключился. Он вытащил из кармана сложенный вчетверо носовой платок, развернул его, промокнул лицо и лысину, затем аккуратно
сложил платок и упрятал в карман. И лишь тогда снова посмотрел на Вульфа.
– Если хотите знать точнее, то это даже не сплетня, – промолвил он. – Это наше внутреннее дело, но о нем наверняка станет известно, и я не вижу
причины не поделиться с вами. Кое кому из нашего профсоюза предъявлено официальное обвинение в получении взяток от посредников. Фила Холта тоже
вовлекли в эту историю, хотя он тут ни при чем – во взятках замешаны не его люди. Но он был зол, как черт.
– Не предъявляли ли обвинений вам?
– Нет. Мне полностью доверяют.
– Вы сказали «посредники». Относятся ли к ним и поставщики?
– Конечно. Многие поставщики – посредники.
– Не упоминалось ли в этой связи имя Х.Л. Гриффина?
– Я не уполномочен раскрывать никаких имен. Пока все эти сведения рассматриваются как строго конфиденциальные.
– Премного благодарен, Джим. – Тон Х.Л. Гриффина столь же походил на благодарный, как укус змеи на поцелуй. – Теперь мы квиты?
– Прошу прощения. – Дик Веттер вскочил с кресла. – Уже почти двенадцать, а нам с мисс Корби пора идти. Мы должны успеть пообедать, чтобы я не
опоздал на обсуждение сценария. Да и вообще мне кажется, что вы тут занимаетесь ерундой. Пойдем, Флора.
Девушка чуть поколебалась, но потом встала. Веттер двинулся было к двери, но, услышав из уст Вульфа свое имя, остановился и обернулся.
– Да?
– Прошу меня извинить, – сказал Вульф. – Мне следовало помнить, что вы спешите. Не могли бы вы чуть задержаться – минут, скажем, на пять?
Любимец женщин снисходительно усмехнулся:
– Чего ради? С моей биографией вы можете ознакомиться сами. Скажем, в «Телегиде», в журнале «Часы» и так далее.