– Что ж, забавно, – согласился Бульбег Кумар. – Это, конечно, фальшивка?
– Разумеется. Текст сочинял сценарист, голоса записывали актеры.
– Но ведь это реклама «Супер-Телекома»? Складывается впечатление, что у них не только высокое качество услуг, но и идеально вежливые сотрудники.
– Все правильно, – торжествующе улыбнулся Аран Турчи. – «Супер-Телеком» тоже так думает. Рекламное агентство «Опоссум» предложило им организовать такой трюк, они одобрили и не поскупились с оплатой. Расходы на производство ролика и его раскрутку в сети, естественно, тоже за их счет… Только они не знают о том, что еще раньше несколько большую сумму заплатили мы. За эту же самую акцию, только с некоторым ее развитием. Дело в том, что на следующей неделе начнется аккуратная и грамотно просчитанная кампания в прессе, на телевидении и в том же Интернете. Где всплывет такая тема: каким это образом запись телефонного разговора оказалась опубликована в сети? «Супер-Телеком» не может обеспечить конфиденциальность разговоров с клиентами? Или же «Супер-Телеком» умышленно выставил своего клиента на смех перед всем миром? Придется им как-то отмываться. А это будет непросто, ведь они действительно сами выложили этот ролик в сеть. То есть имеем развесистый такой черный пиар! На фоне которого ненавязчиво прозвучит тезис: «А вот у «Тиградкома» такого не бывает!»
– Блестяще! – рассмеялся Бульбег. – Ты придумал?
– Да нет. Предложение исходило от «Опоссума». И ведь каковы жуки эти рекламщики, а! Ведь они же за это деньги и с нас поимели, и с «Супер-Телекома»!
– Высший пилотаж! Вот в такие минуты я преисполняюсь гордости за семью шась!
– Ну, наша семья тут ни при чем. В том агентстве шасов нет.
– Погоди… Ты хочешь сказать, что все это придумали челы?!
– Представь себе. Есть там у них некий Алексей Фролов. Он автор концепции…
– Чудны сны твои, Спящий!
– Ты охренел, что ли, связываться с Темным Двором?!
– А при чем тут Темный Двор? Буррага записку о кладе Митрофану отдал, правильно? Значит, он ему клад передал. Выходит, Темный Двор тут уже не при делах. И воровать сокровища мы будем чисто у приставников. Логично?
– Я посмотрю на тебя, когда ты эту логику будешь гаркам обосновывать, – проворчал Заточка.
Повисла пауза.
Нарушил молчание Степлер:
– А по-моему, записку эту писал не нав.
– Почему это?
– По стилю не похоже.
Могила удивленно уставился на Степлера:
– А ты че, стилист?
– Следи за базаром, Дурич! – вспылил Степлер. – Ты кого педиком назвал?!
– А че, видок у тебя подозрительный! Очочки модные зеркальные во всю рожу…
Действительно, сегодня Степлер щеголял в широких зеркальных очках, что, в общем, как-то не очень вязалось с обычным обликом представителя семьи Красных Шапок.
– Да погодите вы! – вмешался Заточка. – Что ты имеешь в виду?
– По-моему, нав так не написал бы… «Барахло»…
– А как же подпись «Буррага»?
– Так не видно же тут «Бурраги»! Видно только «Бу» и «га».
– И что это может быть?
– А давай у наемника спросим. Он умный.
В бар в это время зашел Артем.
– Ты че, записку ему собрался показать, баран кигну?! Он же клад раньше нас заберет! – вскинулся Могила.
– Не кипешуй! Мы вот что сделаем…
Степлер сложил записку так, что с одной стороны оказалось «Бу га», а с другой – остальная часть надписи.
– Эй, наемник!
– Чего тебе?
– Ты у нас умный, правильно?
– Правильно, но только отчасти, – ответил Артем, – умный. Но не у вас.
– Да ты не умничай, умный. Ты лучше дай совет хорошим ребятам.
– Вам, что ли?
– Ага.
– Ну, для хороших ребят совета не жалко. – Артем подошел к столику. – Какие трудности?
– Вот, смотри, – Степлер поднял бумажку перед собой так, что к Артему оказалась обращена сторона с надписью «Бу га». – Видишь, тут буквы стерлись. Как думаешь, что было написано?
Внимательно поглядев, Артем ответил:
– Ну, мне кажется, тут было: «Бугага». Выражение, обозначающее издевательский хохот. Так подонки в Интернете пишут.
– Подонки?
– Да, это такие хорошие ребята, вроде вас. Могу предположить, что в этой записке автор с усмешкой отзывается о невысоком качестве товара, который предлагается на Планерной, восемь. По-моему, надпись: «На Планерной, восемь, барахло бугага» – означает именно это.
У Красных Шапок отвалились челюсти.
– Как ты увидел?! – прохрипел наконец Степлер.
– А у тебя очки зеркальные. В них обратная сторона записки отражается. Кстати, еще один дружеский совет. Вы, я смотрю, в картишки собрались перекинуться. Так ты очки-то сними, а то партнеры твои карты будут видеть.
И тут Могила понял, что его катастрофический проигрыш в очко был не совсем случайным… Степлер все время стоял за его спиной… Подлые Гниличи мухлевали!
За отсутствием ятагана в ход пошли кулаки.
Проводив приятеля до выхода из магазина, Бульбег Кумар задержался в торговом зале. За прилавком, уткнувшись в монитор, сидела его дочь Ирма.
– Чем мы так увлечены? – поинтересовался Бульбег.
– Да тут фантастика просто! – ответила дочь. – В Интернете пишут, что в он-лайн конкурсе установлен рекорд скоростной печати на клавиатуре. Шестьсот тридцать знаков в минуту! Представить себе не могу.
– Давай-ка я тебе кое-что поинтереснее в Интернете покажу. Очень поучительно: как делается грамотный рекламный бизнес. Есть такая аудиозапись, клиент звонит в «Супер-Телеком»…
– Тоже мне, поинтереснее! – фыркнула Ирма. – Это я еще неделю назад слышала. Это, папа, баян!
– Да нет, я тебе не про музыку, там телефонный разговор…
– Знаю, знаю. Я про него и говорю: это уже неделю как баян.
– Что, новое словечко из человского жаргона? – поморщился отец. – Вот семейка! Меняют свой язык каждый день! То у них «кофе» становится среднего рода, то теперь какой-то «баян»…
– Ну, это словечко не новое. «Баян» – это уже баян!
– Так… Знаешь что, давай – услуга за услугу. Ты мне нормальным языком объясняешь, что такое «баян», а я тебе рассказываю, как делается рекламный бизнес.
– Не согласна. Цена неадекватная. Давай так: я тебе расскажу про «баян», а ты избавишь меня от необходимости выслушивать лекцию про рекламу.
– Хм… Дороговато выходит. Предлагаю тогда такой вариант: вместо этой лекции я разъясню тебе, как стыдно девушке из семьи шась проявлять так мало интереса к вопросам бизнеса!
– А… Насколько обстоятельным будет это разъяснение?
– Ну, я планирую снабдить тебя достаточно полной информацией по данному вопросу. Ругаться буду минут десять.
– Хорошо, сдаюсь. Пусть лучше будет рассказ о рекламе. Только короткий.
– По рукам. Итак, что такое «гармонь»?
– Не гармонь, а баян.
– А это не одно и то же?
– Нет. «Баяном» называют нечто давно устаревшее.
– Почему?
– Наверно, потому, что баян – старый, несовременный музыкальный инструмент.
– А какой современный?
– Ну… синтезатор, например.
– То есть он новый?
– Относительно.
– А гармонь?
– А гармонь – нет. Гармонь – это баян.
– Вот! – Бульбег торжествующе воздел палец, – Я и говорю: это одно и то же!
– Ладно, папа, давай теперь про рекламу. Только коротко, как обещал.
– Коротко, коротко. Так, что поместится даже в твою маленькую головку… Эта вот запись телефонного разговора, выложенная в Интернет, – специальная акция, организованная рекламным агентством «Опоссум». А деньги за нее агентство получило сразу с двух разных компаний! С одной – как за рекламу, а с другой – как за антирекламу конкурента! При этом…
– Погоди-ка… «Опоссум»? – Ирма поглядела на монитор, – Хм, надо же. Этот чел, который рекорд скоропечатания установил, он тоже сотрудник рекламного агентства «Опоссум». Некий Валерий Чукин. Охранник. Что тоже странно, для рекордсмена по печати на клавиатуре.
– Как раз в этом нет ничего странного, – проворчал Бульбег, – сидит там в офисе целыми днями, дурака валяет и, от нечего делать, печатать тренируется. Знаю я этих дармоедов. Только зарплату зазря получают! Потому я их тут и не держу. Охранные артефакты и обходятся дешевле, и действуют надежнее… Да, но совпадение интересное. Интересное совпадение…
Расшифровку таинственной записки о кладе на Планерной, восемь, пришлось продолжать на улице, поскольку за нарушение пункта «не дебоширить» Заточку, Степлера и Могилу из «Ящеррицы» выставили. Задумчивые лица кладоискателей украсились шишками и ссадинами, полученными в ходе короткой, но эмоциональной дискуссии о кодексе чести при игре в очко. Однако причастность к тайне сокровища примирила дикарей. По крайней мере, на время.
– Мы теперь с вами, как говорят челы, все трое в одной лодке, не считая собаки, – сказал Могила.
– А кто собака? – поинтересовался Степлер.
– Собака – наемник. Он записку прочитал, но, к счастью, ни хрена не понял.