— Идем, — нахмурился Дар, жалея, что не спросил, кто они и откуда. Почему-то он был уверен, что девушки такие же гости здесь, как и они сами.
— Может, догоним, познакомимся? — предложил Борята.
— Незачем. — Настроение Дара испортилось. Захотелось побыстрей уйти отсюда. Особого интереса к жизни горожан он и в самом деле не испытывал.
— Давай покажу наш модуль, — заторопился Борята, — и полетим в парк, развлечемся, в ресторане посидим.
Дар не хотел идти в парк, но промолчал. Появилась крохотная надежда, что они встретятся с незнакомками в парке, и тогда уж он своего шанса не упустит.
Борята остановился у двери под зеленым номером 44, привычно стукнул кулаком в перламутровую пластину. Дверь распалась на струйки дыма, пропуская гостей.
Модуль был пятикомнатный, чистый, просторный. Две спальни с конформным интерьером, изменяющимся по воле хозяина. Гостиная в «марокканском стиле», со множеством ковров, пуфов, подушек, лежбищ, статуэток, кувшинов и старинным кальяном на полу. Туалетный блок — сплошной хрусталь, зеркала, мрамор, множество разного рода приспособлений для ухода за телом, уютные ванны и лежаки. Кабинет с вириалом инка, стены которого представляют витрины с богатой коллекцией оружия.
— Ух ты! — качнул головой Дар.
— Нравится? — расплылся в довольной улыбке Борята. — Мы тоже обалдели, когда увидели. — Он поймал взгляд друга и добавил торопливо, вытянув вперед ладонь: — Но мы почти ничего не взяли! Честно!
— Почти, — проворчал Дар, разглядывая коллекцию. Многие виды оружия он встречал впервые.
— Скиба забрал глушак без батарей, я нож, и все. Но ведь хозяина-то нет? Почему нельзя взять?
— А если он вернется?
— Не вернется, Скиба пообщался с домовым, и тот сказал, что модуль давно свободен, лет сто.
Дар заинтересовался необычной формы пистолетом с длинным, без отверстия, стволом, обвитым спиралью. Поколебавшись, достал его с полки, повертел в руках. Пистолет внушал уважение массой, размерами и формой, но главное — он был заряжен! И стрелял не пулями и не электрическими разрядами, а направленными звуковыми пакетами. Дар понял это, обнаружив на щечке пистолета значок: рупор и несколько расширяющихся дужек, обозначавших звуковые колебания.
— Возьми себе, — посоветовал Борята, заметив интерес друга. — Это грапль, гиперзвуковой пистолет. Уровень звукового давления до ста пятидесяти децибел, длина импульса — одна тысячная секунды.
— Откуда ты знаешь такие подробности?
— Скиба сказал, он же оружейник. Возьми, пригодится.
Дар еще раз осмотрел красивую опасную машинку (слава богу, не смертельно опасную, это большой плюс) и засунул под ремень штанов. Вряд ли он в тот момент предвидел, что грапль понадобится ему в будущем. Но интуиция сработала тихо, не затрагивая сознания, хотя некоторое время он и размышлял о законности и этичности своего поступка.
Бегло оглядев оставшиеся экспонаты коллекции — интересно, кем был ее владелец? — друзья покинули брошенное жилище, вполне годное для уютного проживания семьи из трех-четырех человек.
— Пошли дальше, — сказал возбужденный Борята, — здесь еще есть кое-что интересное.
Дар хотел было согласиться, азарт приятеля передался и ему, но вдруг почуял холодное дуновение ветра в спину и насторожился. Пришло неуютное ощущение рассеянного беспокойства. Подсознание отреагировало на изменение пси-поля в здании и предупреждало об опасности.
— Возвращаемся, — сказал он.
— Почему? — удивился Борята. — Мы никому не помешаем, здесь же почти никого нет.
Дар вышел в коридор, определяя вектор пси-шума. Источник его находился в здании, в зоне отдыха. Судя по колебанию и дроблению сигнала, там появились люди, целая группа в количестве восьми-десяти человек.
— Не отставай.
Борята хотел было возразить, но посмотрел на сдвинувшиеся брови приятеля и не решился.
— Ладно, в другой раз посмотрим. Скиба нашел пустой блок с галереей древних картин, хорошо сохранившихся, много ликон…
— Тихо! — Дар прижал палец к губам. — В зоне отдыха гости, и, судя по пси-спектру, не очень добрые.
Борята примолк.
Они вернулись ко входу в жилой сектор и услышали возбужденные голоса, смех, возгласы, шум.
За блестящими пилонами, поддерживающими прозрачный купол крыши, между фонтанами и цветником, стояли три летака: куттер прибывших первыми хуторян, стреловидный двухместный пинасс и большой многоместный флайт, разукрашенный разнообразными надписями на русском и английском языках от «Люблю е…лю!» до «Пропади все пропадом!». Это была машина беривсеев, как называли эту дурацкую секту молодых отморозков сородичи Дара. Он уже неоднократно сталкивался с ними, будучи дружинником, при защите хутора и в других городах. Эти люди — хотя язык не поворачивался называть их людьми — привыкли жить по волчьим законам, руководствуясь только собственными желаниями и лозунгом: «Бери от жизни все! Свое и чужое!» Что такое совесть, справедливость и уважение, они не знали.
Группа насчитывала восемь человек: пятеро парней и три девицы. Одеты они были в невообразимое тряпье, подчеркивающее их отношение к жизни. Смуглые, грязные, размалеванные физиономии, плывущие от употребления алкоголя и наркотиков глаза, дикие разноцветные прически разных форм, множество колец на пальцах, браслеты на руках и ногах, блестящие побрякушки на лохмотьях, непонятный по большей части жаргон, ухмылки, обезьяньи ужимки, ни тени мысли… А у пилона, окруженные кривляющимися, хохочущими членами группы, стояли давешние незнакомки, с которыми Дар и Борята встретились в жилом секторе. Девушки стояли спиной к спине и явно находились в растерянности, не зная, что предпринять в такой ситуации.
Дар встретил озадаченный взгляд приятеля, двинулся к центру зоны отдыха.
Первыми его заметили незнакомки в бликующих, как жидкая ртуть, униках. Повернули к нему головы.
Оглянулся один из беривсеев, второй, третий. Одна из размалеванных девиц подергала за руку здоровенного парня с оранжевыми волосами, собранными в петушиный гребень. Очевидно, это был вожак группы. Он тоже оглянулся. На несколько мгновений стало тихо. Затем «петух» вскинул руки и дурашливо пропел:
— Какая клевая парочка! Папочка и мамочка! Фадер и мадер. У нас были две телки, а теперь и два борова подтянулись. Сбацаем им таньгу, братаны?
— Йе! — дружно взревели «братаны».
Дар, не задерживаясь, прошел мимо двух размалеванных, как попугаи, здоровяков, словно не видя их, — они посторонились, озадаченные его независимым видом, — остановился в метре от незнакомок.
— Извините, что вмешиваюсь. Разрешите вас проводить?
— Благодарю, — улыбнулась смуглолицая зеленоглазая девушка: в ее глазах читался интерес и почему-то изумление. — Мы бы и сами справились, но коль уж вы так любезны, предложение принимается.
Говорила она с едва заметным акцентом, но очень правильно и приятно. Ее приятельница дернула зеленоглазую за руку:
— Ты посмотри… он похож на…
— Я тоже обратила внимание, — ответила та. — С ума сойти! Вы, наверное, тоже не из здешних?
— Хуторские мы, — обозначил улыбку Дар, ощутив эфемерное прикосновение пси-ветерка к своей пси-сфере; девушка была интрасенсом! — В дебрянских лесах живем.
— А я подумала… Вы случайно не родственник дяде Аристарху?
— Аристархов в нашем роду нет.
— Удивительно! Вы очень на него похожи, просто копия. А я, по-моему, видела ваш хутор, возле речки, километрах в пятидесяти отсюда, к югу.
— Да, это хутор Жуковец.
— Очень красивый.
— Спасибо.
— Не за что.
— Как вас зовут?
— Меня Дарья, ее Аума. А вас?
— Дар.
Девушка распахнула глаза шире.
— Надо же, какое совпадение. — Пошутила: — Вашего друга случайно не Аумом звать?
— Борятой, — прищурился Дар.
— Жаль.
— Э-э… а-а… какого хява?! — обрел дар речи вожак банды. — Вы чо бузлаете, в рюх влябываетесь?!
— Идемте, — будничным тоном сказал Дар, направляясь из круга к летательным аппаратам. — Это ваша машина?
Ошеломленные его непосредственностью и напором, беривсеи снова расступились. Наверное, им не приходилось сталкиваться с человеком, который не только не откликался на их речь, но и вообще словно не замечал.
Девушки шмыгнули вслед за чистодеем.
Блистер их небольшого летака откинулся, обе нырнули в кабину. Зеленоглазая помахала рукой.
— Приятно было познакомиться. Может, еще свидимся, мир тесен.
«Оставьте координаты», — хотел попросить Дар, но постеснялся.
— Доброго пути. Пусть вам сопутствует удача.
— Вам тоже, — хором ответили девушки.
Блистер встал на место.
Аппарат взлетел, свечой вонзился в дыру в куполе, исчез.