– Это ваш первый полет? – спросила девушка, продолжая профессионально улыбаться.
– Нет.
– Вам нужна помощь?
– Нет.
Пропахший потом и плотью космопорт встретил Йереми гамом вечно бегущих куда-то людей. Указателей не было, и Йереми долго не мог найти выход.
– Обратно только с билетом, – предупредил солдат с винтовкой наперевес.
– Я знаю.
– И купи переводчик, – солдат махнул рукой в сторону торговца в космопорте.
– Он мне не нужен.
– Хочешь молчать как рыба?
– Я знаю много языков.
– Так значит, ты умник?! – оскалился солдат. Йереми развернулся и пошел прочь. – И не вздумай возвращаться, пока не закончится моя смена! – орал ему вслед солдат. – Не вздумай возвращаться!
Стая мух кружила над прилавком с гниющими персиками. Желто-черная пчела жужжала в спутанной бороде грязного торговца, который, казалось, не замечал этого, зазывая прохожих купить гниющие фрукты.
– Эй! – схватил он Йереми за руку. – Не проходи мимо! – в его руках, словно у фокусника, появилась пара спелых, явно из отдельного лотка, персиков. – Они еще не так плохи. Видишь? А цена – ну просто обхохочешься!
– Пусти меня, – сказал Йереми.
– Да ты только попробуй! – торговец впился гнилыми зубами в сочные плоды. Брызнувший сок заструился по бороде. – Просто божественно!
– Я сказал, пусти, – Йереми толкнул его в грудь. Торговец повалился на спину, ломая ящики. Гнилые персики покатились под ноги прохожих.
– Да что же ты делаешь, подлец?! – закричал торговец, но Йереми уже нигде не было. Вместо него десяток обряженных в лохмотья мальчишек ползали по земле, собирая персики. – А ну пошли прочь, стервятники! – торговец схватил палку и ударил одного из них по спине. Мальчишка взвыл от боли и побежал прочь, прижимая к груди собранные трофеи.
– Нужна девочка? – прицепился к Йереми кривоногий карлик.
– Пошел прочь!
– Всего девять монет, и можешь делать с ней все что хочешь.
Шлюха вынырнула из толпы так же внезапно, как персики появились в руке бородатого торговца. Высокая. Выше Йереми. В черном лифчике под прозрачной кофтой, в кожаной юбке и в разодранных на коленях чулках в сеточку.
– Все что захочешь! – карлик повис у Йереми на пальце. – Такой суки ты больше нигде не найдешь! Клянусь. Можешь даже избить ее за дополнительную плату! Она все стерпит! А? Хочешь наподдать этому спермохранилищу? – карлик вскарабкался по руке Йереми, уперся ногами ему в колено и, подпрыгнув, залепил шлюхе пощечину. – Вот так! А?! Как тебе? – он обхватил Йереми за ногу, словно боясь, что он уйдет. – Ну пожалуйста!
Шлюха молчала. Стояла напротив Йереми и смотрела на него ничего не выражающими глазами. И капельки пота, которые выдавливала из ее тела нещадная жара, скатывались по худому лицу и шее. Косметики не было. В крайнем случае, совсем немного, да и та уже давно растеклась черными подтеками туши и разводами тонального крема. Накладные ресницы хлопали в такт опускающимся векам. Знойный ветер, пропитанный пылью, трепал светлые спутанные волосы, едва доходившие до худых плеч, на которых россыпью сверкали крохотные родимые пятна.
– Не стой как истукан! – заорал на нее карлик. – Ну же, покажи себя!
Тонкие губы шлюхи дрогнули в подобии улыбки. Показались неровные, но относительно белые зубы. Следом за губами к улыбке присоединились глаза.
– Сиськи покажи! Сиськи! – заорал карлик.
Шлюха послушно подняла руки и сдвинула вверх черный лифчик. Полная грудь медленно выползла бесформенной массой. Сначала бледные складки, затем маленькие соски.
– А ноги! Ноги какие! – усердствовал карлик. – И задница что надо! Это уж я тебе гарантирую! И рот! Не рот, а ротище! Понимаешь намек? Понимаешь?
Карлик терся о ноги Йереми, как похотливый кобель. Подпрыгивал, отталкиваясь кривыми ногами, и медленно сползал. Снова и снова.
– Как тебя зовут? – спросил Йереми шлюху.
– М.
– Просто М?
– Просто М.
– Пусть называет тебя, как хочет, дура чертова! – накинулся на нее карлик.
– Да слезь ты с меня! – Йереми поднял карлика за воротник, оторвав от своей ноги.
– Всего девять монет, – плаксиво сказал карлик, болтаясь в воздухе. – Всего девять, – он пожал плечами, словно извиняясь за такую высокую плату. – И ни монетой меньше. Ни – за – что.
Йереми разжал руку, и карлик упал.
– Девять, – сказал он, потирая ушибленный зад.
Йереми бросил ему деньги.
– За побои двенадцать, – оживился карлик.
– Я не буду ее бить.
– Одиннадцать!
– Я сказал…
– Десять! – карлик взвыл, получив пинок.
– Не бей его, – попросила М, протягивая Йереми руку.
– Да я и не собирался.
– Пойдем, – она повела его за собой.
Людей и мух стало больше. Коровьи головы стояли на торговых рядах, пялясь на покупателей невидящими глазами. Уродливые кошки с непропорциональными телами и конечностями копошились в мусорных баках. Собаки-мутанты с тремя и реже с пятью лапами неуклюже скакали между рядов, получая то пинки, то куски начинавших тухнуть обрезков.
– Нам сюда, – сказала М.
Они зашли за деревянный навес, возле которого выстроилась большая очередь за жарящимся в большом мангале мясом.
– Давай, – М запустила руки Йереми под ремень. – Скажи, как ты хочешь сделать это.
– Подожди.
– А хочешь все сразу? Я не против, – она огляделась, оторвала от кирпичной стены рекламный плакат стоматологической клиники и бросила себе под ноги.
– Да подожди ты! – Йереми поднял ее с колен.
– Я не нравлюсь тебе?
– Давай поговорим.
– Поговорим? О чем?
– Не знаю, – Йереми прижался спиной к холодной стене. – Ты родилась здесь? На этой планете?
– Да.
– А родственники? У тебя много родственников?
– Брат.
– Брат? У меня тоже есть брат. Много братьев и сестер. Десятки. Может быть, уже сотни. И я ненавижу их. А ты?
– Не знаю.
– Как это не знаю?
– Он заботится обо мне.
– Почему же тогда он не убьет этого мерзкого карлика?
– Потому что он и есть этот карлик.
– Странно, – Йереми опустил голову и уставился себе под ноги.
Трехногая рыжая псина заковыляла за угол, посмотрела на М и Йереми, подняла неразвившуюся заднюю лапу и помочилась на стену.
– И планета у вас странная.
Собака зарычала и поковыляла прочь. Йереми посмотрел на М.
– Хочешь, я убью твоего брата?
– Нет.
– Почему?
– Что это изменит?
– Я не знаю.
– Вот и я не знаю, – М улыбнулась.
Еще одна дефектная собака забежала за угол справить нужду.
– Мой отец правил целой планетой, – сказал Йереми. – А твой?
М пожала плечами.
– Ты не знаешь своего отца?
– Нет.
– А мать?
М снова пожала плечами.
– Хочешь быть моей сестрой? – спросил Йереми.
– Зачем?
– Не знаю. Я мог бы заботиться о тебе.
– Как брат?
– Мы можем придумать что-то другое. У тебя есть мечта?
– Может быть.
– Расскажи.
– Нет.
– Почему?
– Потому что я не верю тебе.
– Я убил своего отца.
– И что?
– Не знаю. Хотел занять его место, вернулся на свою планету, а там Бартон и сотни таких, как я, – Йереми суетливо искал, куда бы устремить взгляд. – И даже умнее меня. И я никому не нужен. И никто не будет служить мне. Я предан и изгнан. И мне страшно. Страшно быть одному, – Йереми замолчал.
– Перси, – сказала М.
– Что?
– Я назвала его Перси. Моего сына, – серые глаза вспыхнули каким-то странным блеском. – Брат сказал, что он родился слишком дефектным, чтобы жить здесь, и отвез его в Рудо. Вот моя мечта – найти его.
– А что такое Рудо?
– Часть планеты, где бомбы выжгли все живое.
– Значит, там никто не живет?
– Живут, – М нахмурилась и опустила голову. – Я знаю, что живут, – настырно сказала она. – Знаю.
* * *Двухголовый суслик запищал, когда выскочившая из норы в раскаленном песке змея впилась в его пушистое брюхо острыми зубами. Суслик дернулся несколько раз и затих. Змея снова спряталась в нору, перевернулась и выбралась другой стороной.