Миновав темный, погруженный в тишину квартал, мы припарковались у обочины позади зеленого «Форда» Скай. Робби уже поджидал нас, небрежно прислонившись к дверце моей машины. Заметив разбитый капот, я растерянно заморгала. Почти неделю назад я уже попала в небольшую аварию, слегка помяла его и к тому же лишилась одной фары. И вот сегодня Робби воспользовался моей бедной Das Boot как тараном, чтобы пробить брешь в стене купального домика, в котором я задыхалась от дыма. Так что теперь капот из слегка помятого превратился в разбитый.
- Итак, давайте договоримся, - начал Хантер. Его голос звучал достаточно громко, но странное дело - слова доносились до меня, словно сквозь толстое ватное одеяло. Почему-то мне никак не удавалось сосредоточиться. - Наверняка нам станут задавать вопросы о том, что случилось сегодня вечером, как начался пожар, где именно загорелось, и все такое. Так что нужно договориться и сообща придумать, что мы станем отвечать. Робби, Бри, думаю, будет лучше, если никто вообще не узнает, что вы были там. Тогда к вам не будут приставать с вопросами.
- Наши друзья из Сиррэса имеют право знать правду. - Робби сложил на груди руки. - Я им расскажу все, как было.
Сиррэсом назывался наш ковен, который в свое время основал Кэл. Робби и я были его членами - впрочем, как и еще четверо других.
- Сиррэс… - повторил Хантер и задумчиво поскреб подбородок. - Да, ты прав. Им следует об этом знать. Только, умоляю, не забудь предупредить, чтобы все держали язык за зубами. - Он повернулся ко мне. - Морган, если ты в состоянии, я бы хотел поговорить с тобой. А потом я возьму твою машину и сам отвезу тебя домой.
Я вся съежилась. Поговорить? Сейчас?
- Неужели это не может подождать до завтра?! - взорвалась Бри.
- Действительно, - присоединился к ней Робби. - Ты только посмотри на Морган - на ней же лица нет, еле жива. Какие уж тут разговоры? Морган, ты только не обижайся, хорошо?
- Боюсь, что не может, - отрезал Хантер. Сказано это было спокойно, однако в голосе его звучали стальные нотки, ясно показывающие, что никаких возражений он не потерпит.
Робби уже открыл было рот, собираясь спорить, но передумал. Пожав плечами, он молча сунул Хантеру ключи от машины.
Скай повернулась к Хантеру.
- А я пока попытаюсь разузнать, куда они исчезли.
- Хорошо, - согласился Хантер. - Встретимся дома.
- Кто исчез и куда? - тупо спросила я.
На мой взгляд, события стали развиваться уж слишком стремительно, и я вдруг почувствовала, что попросту не поспеваю за ними.
- Кэл и Селена, - пояснила Скай и рассеянно провела рукой по своим коротко остриженным белокуро-пепельным волосам. - Двери запечатаны, на дом наложено охранное заклятие. И обе машины тоже исчезли.
Я с трудом проглотила застрявший в горле комок. При мысли о том, что они оба пропали бесследно, я похолодела от страха. Спина у меня моментально взмокла от пота - почему-то мне вдруг показалось, что как раз в эту минуту они, укрывшись за деревом или за углом дома, следят за мной.
- Во всяком случае в Видоуз-Вэйле их точно нет, - успокоил меня Хантер, словно прочитав мои мысли. - Могу ручаться, что это так. А если и появятся, я сразу же это почувствую.
И хотя та часть моего мозга, что еще сохранила способность мыслить логически, твердила мне, что никто не может быть в чем-то уверен на сто процентов, что-то в тоне, которым это было сказано, убедило меня, что я могу ему верить. Словно гора разом свалилась с моих плеч. Я почувствовала неимоверное облегчение, на смену которому, однако, почти сразу же пришла боль. Итак, Кэл исчез бесследно. Я больше никогда не увижу его.
Хантер взял меня под руку и бережно повел к моей машине. Он распахнул передо мной дверцу, и я уселась на место рядом с водителем. Внутри машины было зверски холодно, и я тут же затряслась, клацая зубами, точно бродячая собака, - впрочем, учитывая адреналин, все еще кипевший в моей крови, это было неудивительно. Меня так колотило, что скоро все мышцы заныли от боли. Хантер повернул ключ, включил единственную уцелевшую фару и мягко вывернул на безлюдную улицу.
Он молчал. И, честно говоря, я была благодарна ему за это. Обычно мы с Хантером безумно раздражали друг друга. Общаться с ним было все равно что щелкать зажигалкой, сидя на пороховой бочке. Впрочем, что ж тут удивительного - ведь он как-никак был сикером - охотником, полномочным представителем международного совета ведьм, посланным расследовать случаи незаконного использования черной магии, в которых обвинялись Кэл и Селена. Он-то и сообщил мне, что эта парочка - воплощенное зло. Но незадолго до того как я сама к своему ужасу и удивлению узнала, до какой степени он был прав, мы с Кэлом едва не прикончили его. И чему же удивляться, что в его присутствии мне до сих пор неловко?
Как ни странно (впрочем, среди потомственных ведьм это, кажется, считалось обычным делом), Хантер и Кэл были сводными братьями. Но если Кэл был черен, как ночь, то Хантер являлся полной его противоположностью - с ясными зелеными глазами, высокими, четко очерченными скулами и выгоревшими на солнце золотистыми волосами. Он был тоже красив, хотя совсем не так, как Кэл. Если Хантер казался холодным, словно лед или ключевая вода, то Кэл походил на тлеющие под слоем золы угли - только тронь и обожжешься. И при этом был очень земной.
Кэл. Мысли мои невольно тянулись к нему. Я тупо смотрела в окно, тщетно пытаясь сморгнуть повисшие на ресницах слезы. В конце концов, разозлившись, я смахнула их рукой.
Внезапно меня точно током ударило. Повертев головой, я вдруг поняла, что не узнаю дороги, по которой мы едем.
- Где это мы? - растерянно спросила я. - Что-то я не узнаю дорогу… Ты ведь пообещал, что отвезешь меня домой. Разве нет?
- Я и везу - только к себе. Думаю, будет лучше, если ты сначала примешь душ, а то от тебя просто разит дымом. А уже потом предстанешь перед своими родителями.
Я молча кивнула, снова невольно почувствовав прилив благодарности за то, что он опять, уже в который раз, заранее продумал все. Мои родители - вернее, мои приемные родители - до сих пор чувствовали себя неуютно, когда вспоминали о моих… хм… не совсем обычных способностях. А застукав меня на колдовстве, всякий раз впадали в панику. И дело даже не в том, что оба они были католиками - просто до сих пор они не могли без ужаса вспоминать о том, какая участь постигла мою родную мать, Мейв Риордан. Шестнадцать лет назад Мейв и мой биологический отец, Ангус Брэмсон, сгорели заживо. Никто до сих пор не знал точно, как это произошло. Однако то, что оба они занимались магией, в глазах моих приемных родителей уже было достаточной причиной, чтобы не удивляться их ужасному концу. Других объяснений они не искали.
Я зажала ладонью рот, отчаянно и безуспешно пытаясь разобраться в том, что произошло за последние две недели. Всего месяц прошел с того памятного дня, как я узнала, что меня удочерили и что от рождения я по праву принадлежу к одному из Семи великих кланов - иначе говоря, что я самая что ни на есть чистокровная ведьма. Мои настоящие родители, как выяснилось, погибли, когда я была еще совсем крошкой. И вот сегодня я едва не разделила их участь.
И все это было делом рук Кэла. Того самого парня, с которым я надеялась жить до конца своих дней.
Яркий свет единственной фары, ножом разрезав тьму, выхватил толстого коричневого кролика. Словно завороженный, испуганный зверек застыл прямо посреди обледенелой дороги, припав пушистым тельцем к земле, - казалось, он не в силах двинуться с места. Хантер резко затормозил, и машина остановилась. Мы молча ждали.
- Ты можешь мне рассказать, что произошло сегодня вечером? - на удивление мягко спросил он.
- Нет. - Моя ладонь была все еще прижата ко рту. Мне пришлось убрать ее, иначе бы он не понял ни слова. - Во всяком случае не сейчас. - Мой голос сорвался. - Слишком больно… Ты понимаешь?
Кролик наконец снова обрел способность двигаться и одним прыжком исчез в кустах по ту сторону дороги. Хантер мягко нажал педаль газа, и моя Das Boot стремительно рванулась вперед.
- Что ж… нет так нет, - пробормотал он. - Значит, позже.
Дом, в котором жили Хантер и Скай, стоял на тихой улочке почти на самой окраине Видоуз-Вэйла. Честно говоря, оказавшись тут в первый раз, я не особенно старалась запомнить дорогу. Теперь, когда первое возбуждение прошло и я наконец поверила, что спаслась от неминуемой смерти, на меня вдруг навалилась свинцовая усталость. В голове шумело, перед глазами все плыло. Я чувствовала себя, словно выжатый лимон.
Машина остановилась на дорожке, укрывшись под кроной дерева. Выбравшись наружу, я поежилась от холода и вслед за Хантером двинулась по узкой тропинке к дому. Он провел меня в гостиную, где в камине горел огонь и было тепло и уютно. Возле стены примостился старый диван, обтянутый потертым темно-синим бархатом. Одна из его ножек, сломанная и согнутая под каким-то немыслимым углом, придавала дивану сходство с подвыпившим бродяжкой. У другой стены напротив притулились два разномастных кресла. А широкая доска, положенная поверх двух деревянных ящиков, видимо, была кухонным столом.