– Но… – начал было Дэнни.
– Удачи! – бросает она, лавируя между столиками.
Походка у нее пружинистая, сбалансированная, грациозная.
– Идем, Дэнни, – говорит Замора. – За ней!
Но когда они входят в кухню, дверь за Син-Син уже закрылась.
Они выбегают в переулок, но и там девчонки не видно. Только едва слышно эхо ее легких шагов. Трудно понять, откуда оно доносится – справа или слева, и даже можно подумать, что как будто сверху.
Замора недовольно надулся:
– Пожалуй, и нам надо сматываться. Чего-то же она испугалась, no? Мистер Кван должен вот-вот подъехать.
– Придется оставить ее в покое.
Дэнни снова прислушивается, но шагов уже не слышно. Его раздражает то, как легко Син-Син с ними играет. «Наверняка она с самого начала знала, что мы ищем блокнот!» – думает Дэнни. Но к раздражению примешивается и досада: снова она от него сбежала.
Когда они осторожно выглядывают из-за угла, скутера не видно.
Зато Кван ждет их дальше по улице, спрятав машину в тени на безопасном расстоянии.
Он моргает фарами, а потом, для верности, высовывается из машины и машет им.
– Скорее, скорее, – говорит он, когда они добираются до его побитого такси. – Садитесь быстрее. Не хочу, чтобы меня тут видели. Соглядатай триады только что проехал мимо. – На его совиной физиономии написано такое беспокойство, что кажется, очки вот-вот запотеют.
Дэнни и Замора запрыгивают на заднее сиденье, и Кван трогается, прежде чем они успели захлопнуть дверцу. Он стремительно проносится мимо «Золотой летучей мыши». Переключая передачи, таксист бросает взгляд в зеркало.
– Как раз вовремя, – говорит он, сворачивая на перекрестке направо и встраиваясь в ряд машин, стоящих в пробке. – Нам всем придется несладко, если нас там увидят. Уж поверьте.
12 Как найти логово дракона
По мере того как они удаляются от ресторана, таксист успокаивается:
– Я так расстроился, когда узнал про мисс Уайт. Я помогу вам всем, чем только смогу.
– Мы должны кое-что проверить, мистер Кван, – говорит Замора. – Как там называлось то место, Дэнни? Вучунг…
– Вучунг-мэншнс.
– Вы знаете, где это?
Кван морщится, как будто вдруг почуял отвратительную вонь:
– Это плохое место. Очень плохое. Старая высотка. А в ней дешевые гостиницы, наркотики, клопы, бандиты. Лучше туда не ходить… Даже полицейские заходят туда не иначе как по трое. И с оружием.
– Славное местечко, – мрачно замечает Замора. – Прямо как район, в котором я вырос.
– Нам туда нужно, мистер Кван. Обязательно нужно.
Кван причмокивает:
– Ну ладно, я вас отвезу. Быстро высажу и уеду. И вы никому не должны говорить, что я вас отвозил. Никому! Договорились?
– Договорились, – соглашается Дэнни. – А можете нам рассказать, куда вы вчера возили мою тетю?
Они снова встали в пробке, и Кван оборачивается к ним:
– Да куда только не возил. Хэппи-Вэлли, ипподром, Монгкок, Пик. Она весь день кого-то искала. Я отвозил ее куда скажет и ждал. А она злилась все больше и больше. Почему – не знаю. Но не из-за меня. Потом она попросила отвезти ее в «Золотую летучую мышь». И я привез ее без пятнадцати восемь. И поехал домой. Жена очень сердилась, – со вздохом добавляет он.
Машины впереди тронулись. За ними вплотную пристроился скутер, и Кван бросает опасливый взгляд в зеркало.
Дэнни решает рискнуть:
– Вы когда-нибудь слышали об организации под названием «Черный дракон»?
В глазах таксиста мелькнуло узнавание.
– Наверно, читал в газетах. Тоже триада. – Он морщится: – Бандиты.
– А про «Сорок девять» не слышали?
На этот раз на лице Квана ничего не отразилось:
– Нет. Сорок девять чего?
– Мы думаем, что это они похитили мою тетю, – объясняет Дэнни.
– А что думают полицейские?
– Пока ничего. Расследуют, – недовольно проговорил Замора.
Они проезжают перекресток и оказываются на узкой улице с высокими домами, похожей на горное ущелье.
Дэнни откидывается на спинку и листает Лорин блокнот. Последние пять-шесть страниц вроде бы посвящены текущему расследованию, но разобрать ее почерк нелегко. Только изредка удается прочитать отдельные слова. «Грузовой», «пираты», «о-ва Ваньшань». Между страницами он находит газетную вырезку, разворачивает и видит фотографию Чоу. С тем же каменным выражением лица он стоит на фоне гавани. Над статьей заголовок: «Бизнесмен бросает вызов новому дракону».
Дэнни показывает статью Заморе.
– Подзаголовок видел? – спрашивает карлик.
– «Бывший главарь банды начинает новую жизнь в борьбе за закон и порядок в Гонконге…» – читает вслух Дэнни.
Кван фыркает:
– Все они так говорят. И все только о деньгах и думают. – Он резко останавливается у тротуара. – Вон он, Вучунг-мэншнс.
Он показывает на уродливое здание через дорогу. Нижние два этажа увешаны вывесками всех сортов и размеров. Чего тут только нет: от обмена валюты до массажа и караоке. А выше еще этажей двадцать – серые и мрачные, с торчащими тут и там кондиционерами, похожими на безобразные наросты на теле здания. Утыканная антеннами крыша заросла деревцами. Неприятное строение, и совсем не гостеприимное на вид. И в него постоянно кто-то входит и выходит.
– Прямо крепость какая-то, – с сомнением замечает Дэнни.
– Эх, видели бы вы Гонконг в прежние времена, сэр. Город-крепость Коулун. Вот это было куда хуже, – в голосе Квана слышится ностальгическая нотка. – Ни один гвейло не осмелился бы туда войти.
– Гвейло?
– Бледный призрак. Иностранец.
Дэнни поник. Он смотрится в зеркало заднего вида. «А ведь верно», – думает он. В Гонконге, на фоне местных жителей, он выглядит как чужак. Хотя в «Болстоуне» он все время чувствовал, что по матери он китаец. И черные волосы, и необычный разрез глаз – все его выдавало. А вот до пожара, в «Мистериуме», где были люди самого разного происхождения, он вообще не задумывался о расах и национальностях. Это же никак не влияет на то, чем люди занимаются, как себя ведут. Но в последнее время он слишком остро ощущал, что никуда не вписывается.
Тяжело вздохнув, он стал рыться в карманах в поисках денег для таксиста, но вдруг натолкнулся на листок, который стянул у Ло.
– Можете прочитать, что тут написано? – спрашивает он и протягивает листок Квану.
Таксист, прищурившись, разглядывает иероглифы:
– Ужасный почерк. Тут написано «пирс Сайвань, остров Ченг-Чау».
– М гой, – говорит Дэнни и прислушивается к своим ощущениям, пробуя на вкус кантонское «спасибо». Словно кладешь в рот кусочек какого-то блюда, которое ел когда-то очень-очень давно.
Кван кивает:
– Не за что.
– Можете нас потом туда отвезти?
– Я довезу вас до парома, – обещает таксист и, похлопывая по рулю, продолжает: – Но на самом острове дороги слишком узкие для такой машинки, как моя. Осторожнее в Вучунг-мэншнс. Держитесь людных мест. Если что, звоните. А мне пора домой, к миссис Кван. Бай-бай.
Дэнни с Заморой протискиваются сквозь толпу туристов перед зданием. Оно нависает над ними как скала. Зазывалы хватают их за рукава, громко обещают самые выгодные условия или – уже шепотом – предлагают более сомнительные услуги на верхних этажах.
– Хотите стать счастливыми?
– Лучший карри за пределами Бомбея!
– Узнайте свою судьбу! Хорошие предсказание гарантированы!
Над входом Дэнни читает: «Вучунг-мэншнс. Роскошные апартаменты с 1952 года».
– Мы спешим, – бормочет Замора. – Разрешите…
Но Дэнни замирает как вкопанный и указывает на надпись.
– «В. М.», майор! Вучунг-мэншнс. Мы там, где нужно. И вдобавок мы знаем, что здесь бывал Хвостатый. Это здание точно как-то связано с «Черным драконом».
13 Как загипнотизировать бандита
На первом этаже сплошной лабиринт из крошечных магазинчиков и кафе. Вой электронных игрушек смешивается с рокотом игровых автоматов, аромат карри – с запахом хлорки из прачечной.
Моргая, чтобы привыкнуть к полумраку, Дэнни и Замора углубляются все дальше и чувствуют себя гостями с другой планеты.
В сумраке толпятся люди. Здесь разговаривают на самых разных языках и диалектах: и по-кантонски, и по-английски, и по-японски, и на тайском, и на хинди. Снова экзотика завораживает Дэнни, а между тем в звуках и запахах он ощущает что-то родное. Из глубокого детства вспоминаются простые слова и напевная вежливая интонация кантонской речи. Пусть сам он и не похож на китайца, но он легко представляет маму в этой толпе. Здесь она была бы в своей стихии. Двигалась бы так же легко и грациозно, как каждый вечер на натянутой проволоке. Спокойная среди хаоса, не обращающая никакого внимания на кривляние клоунов, наполняющих арену под ней пламенем, дымом и ревом бензопилы.
В толпе незнакомцев его взгляд выхватывает знакомые черты – похожий нос, линия скул, такие же худенькие плечи – и по кусочкам собирает портрет матери. Его переполняют чувства, горе стремится его захватить, но он не поддается. Сейчас он должен мыслить четко и ясно.