Не прекращая наблюдения, Тони открыл подсумок, достал три огромных патрона и заложил их в обойму – больше в нее не помещалось.
– Чего там? – спросил он, заметив, что Джим куда-то пристально смотрит.
– Ничего, показалось, – ответил тот.
– Нужно убираться.
– Нужно, только пока непонятно, в какую сторону – если нас отрежут от базы, лучше двигаться к марципанам.
– Слишком далеко, километров восемь или десять.
– Это до деревни, а охотники здесь повсюду – может, и на нас сейчас поглядывают.
Стажеры стали в ужасе оглядываться.
– Не дергайтесь, все равно не увидите, – одернул их Тони. – Марципаны в лесу превращаются в деревья.
– Правда, что ли? – дрогнувшим голосом спросил Гольдберг.
– Правда.
Джим усмехнулся. Тони был почти прав – марципаны могли вырасти будто из-под земли, а их методы маскировки были разведчикам непонятны, хотя на разгадку этой тайны потратили много сил.
– Давай пойдем вперед, там видимость получше, – предложил Джим.
– Хорошо.
– Стажеры, за мной.
Группа двинулась дальше, высокая трава здесь доставала почти до груди. Издали донесся треск, и воцарилась знакомая тревожная тишина.
Джим опустился в траву, остальные последовали его примеру.
Щелкнул выстрел, потом еще один, и раздался человеческий крик.
– Без приказа не стрелять, – прошипел Джим по адресу стажеров, которым, впрочем, и в голову не приходило куда-то стрелять, они видели только стебли травы и копошащихся между ними змей, которых приходилось отпихивать прикладами.
Тони привстал – ствол «торсо» лег на уровень макушек травы. Из-за зарослей редкого кустарника показалось нечто – Тони не сразу понял, что это окровавленное тело, которое тащил на плече «суперинструктор».
– Стреляй… – прошептал Джим.
– Подожди. – Тони заметил, что по крайней мере еще в трех местах всколыхнулась высокая трава. Теперь это заметил и Джим.
– Приготовить гранаты, – тихо обронил он.
Гольдберг и Блохин дрожащими руками стали снимать с поводков боеприпасы.
– Осторожнее.
Стажеры замерли.
– Осторожнее, готовьтесь бросать по моему приказу – предварительная дистанция тридцать метров.
– А куда, сэр? – прошептал Блохин.
– Туда. – Джим указал на запад. Потом снова привстал: над травой покачивались три сгорбленных силуэта, а слева с добычей шел четвертый. Теперь Джим рассмотрел его лучше – монстр тащил труп женщины.
«Зачем она ему? Есть будет?»
– Готовы? – коротко спросил Тони, вставая поудобнее, чтобы, как в тире, успеть снять хотя бы двоих.
– Готовы, – за всех ответил Джим.
Тони затаил дыхание и дернул спусковой крючок. Он рассчитывал после первого выстрела перевести огонь правее, но тут, как и предупреждал сержант Рихман, его словно лягнул дикий осел. Удар был такой силы, что Тони не удержался и рухнул на спину, насмерть раздавив несколько невезучих змей.
– Гранаты! – скомандовал Джим, и вслед за ним метнули гранаты Гольдберг и Блохин. Кто куда бросил, было непонятно, однако три взрыва прогремели где-то очень далеко.
Джим активизировал еще одну гранату и, привстав, увидел мчавшихся прямо на него монстров – впечатление было такое, будто они неслись на мотоциклах.
Бросив гранату, он вскинул автомат и открыл огонь. Он видел, что пули ложатся в цель, однако монстры не останавливались.
«Ну неужели! Неужели!» – повторял он, ожидая, что сейчас магазин опустеет. Справа ухнуло оружие Тони, и бежавший там монстр разлетелся, словно елочная игрушка, однако Тони снова упал в траву.
В ответ прогремело несколько выстрелов, пули с треском прошли через густые заросли. Джим сменил магазин и замер – монстры куда-то подевались. Кряхтя и отплевываясь, поднялся Тони, у него в стволе оставался еще один патрон, однако не было уверенности, что третий выстрел не убьет отдачей самого стрелка.
– Там, – указал Тони левой рукой – правая висела плетью.
– Вижу… – ответил Джим. Шевеление травы указывало, куда уходят враги.
Сняв очередную гранату, он выдержал небольшую паузу и мастерски бросил – граната рванула прямо над подозрительным местом.
– Давай еще. – Тони подал гранату, и Джим спровадил ее туда же. Монстры не выдержали такого испытания и помчались во весь рост – Джим дал им вслед несколько очередей, но больше для острастки.
44
Когда враги скрылись и прекратилась стрельба, из травы то тут, то там стали подниматься марципаны.
– Мамочки! – воскликнул Гольдберг.
– Тихо, – предупредил его Джим. – Никакого шума.
Между тем дикари почти не обращали внимания на четверых солдат и собирались на том месте, где в траве лежала убитая женщина. Постояв, они сложили из копий подобие носилок, положили на них тело и пошли на юг.
– Почему они нас не тронули? – спросил Гольдберг.
– Они знают, что мы их друзья, – не слишком уверенно пояснил Джим.
– Да, – согласился Тони, растирая отбитое плечо. – Только лучше нам отсюда поскорее убраться.
И они стали «убираться», уходя по проложенной тропе. Травы на ней уже поднимались – джунгли в Междуречье восстанавливались быстро.
– Стой! – скомандовал Джим через десять минут марша. – Можно попить воды.
На это раз стажеры приникли к фляжкам без разговоров.
Напившись, Джим связался по рации с капитаном Саскелом.
– Слушаю вас, как успехи?
– Все хорошо, сэр, был огневой контакт…
– У вас все целы?
– Целы. Тони уделал двоих монстров, теперь у него правая рука не работает.
– Почему не вызывали артподдержку? Вы что, первый раз в лесу?
– Невозможно, сэр, они двигаются как… как мотоциклисты.
– Мотоциклисты? Почему мотоциклисты?
– Ну, в смысле – очень быстро. Мы бы не успели навести, да и марципанов здесь, как выяснилось, много было. Вот их мы бы минами и посекли.
– Ладно, возвращайтесь без промедления, я вас, вообще-то, посылал стажеров развеять.
– А они ничего – развеялись… – Джим покосился на кислые, покрытие линялыми синяками физиономии, и его начал разбирать нервный смех.
Отключив рацию, Джим присел, чтобы совладать с приступом, но ничего не получалось, он продолжал хрипеть и дергаться, а следом за ним смехом заразились стажеры и Тони. Со стороны все выглядело очень странно, солдаты давились, зажимая рты, понимая, что шуметь никак нельзя. У всех текли слезы, а Тони начал икать, вызывая у остальных еще больший смех.
Наконец все кончилось – последствия стресса были преодолены.
– Ох, даже челюсти заболели, – пожаловался Блохин.
– Стой! – Тони оглянулся и поднял «торсо».
– Кто-то идет, – заметил Блохин.
– Опусти винтовку, это марципаны.
И действительно, пятеро воинов во главе с седым старейшиной шли по свежей тропе. По мере приближения их можно было хорошо рассмотреть – дикари были одеты в сплетенные из вьющихся трав набедренные повязки и множество бус, собранных из разноцветных высушенных плодов и мелких речных раковин. Стянутые в пучок длинные волосы воинов были окрашены красноватой растительной краской, а седые лохмы вождя – желтой.
Дикари были вооружены копьями – для ближнего боя и короткими дротиками, которые носили в плетеных колчанах наподобие стрел. Метали дротики специальным лотком, сделанным из куска снятой с дерева коры.
– Что будем делать? – спросил Гольдберг, он снова начинал бояться.
– Ждать.
– Их всего шестеро, а у нас автоматы…
– Даже не думай.
Марципаны пошли ближе и остановились в пяти шагах. Старший вопросительно посмотрел на замыкавшего группу Тони: дескать, почему стоите.
– Мы – солдаты, – произнес тот, приложив руку к груди. Нужно было выяснить намерения дикарей.
Марципаны молчали, с интересом наблюдая за жестикуляцией Тони.
– Марципаны и солдаты – друзья.
Дикари молчали.
– Мы ваша любить! – не выдержал напряжения Гольдберг.
– Заткнись, – одернул его Джим.
Так они простояли еще с минуту, солдаты оставались на месте, и марципаны никуда не спешили.
– Давай пойдем дальше, – предложил Джим.
– Давай, только никаких резких движений – Блохин, Гольдберг, это к вам относится.
И снова четверка разведчиков двинулась к базе, марципаны отпустили их шагов на двадцать и пошли следом.
– Они опять идут! – пискнул Гольдберг.
– Не оборачивайся, а то шею сверну! – прошипел Тони.
Минут десять все шли молча, и марципаны держались в зоне видимости. Если солдаты шли быстрее, они ускоряли шаг, когда солдаты останавливались и, нервно оглядываясь, пили воду, дикари терпеливо ждали, когда те двинутся дальше.
– Слушай, может, им чего от нас надо? Может, как в прошлый раз, отдадим им паек, ножи, маршрутизаторы? – предложил Джим.