Фактически я уже вступил в братство, и господин де Тревиль больше не рассчитывает на меня. Мне остались лишь некоторые формальности, чтобы окончательно распроститься с мушкетерским плащом.
– Это очень грустно, – проговорил д’Артаньян. – Сначала Портос, теперь – вы. Выходит, мы с Атосом остаемся одни?
Вместо ответа Арамис выразительно возвел глаза к небу. Они немного помолчали. Затем Арамис спросил:
– Вы, кажется, начали рассказывать о своих неприятностях в Туре…
И Арамис вздохнул.
– Ах, ну конечно! – Лукавый взгляд д’Артаньяна отнюдь не улучшил настроения Арамиса.
– Я говорил вам, что меня укрыла от этой шайки милая Кэтти, которую вы…
– Да, да – вы это уже говорили!
– Так вот, эти канальи оказались агентами кардинала, которые приняли меня за вас.
– И вы…
– Я не стал их разочаровывать.
Арамис благодарно пожал руку гасконца.
– Ах, д’Артаньян. Вы, быть может, спасли меня от более грозной опасности, чем та, с которой мы только что имели дело!
Произнося эти слова дружеской признательности, Арамис, однако, выглядел смущенным. Он, казалось, хотел о чем-то спросить своего собеседника, но не знал, как это сделать.
Острый ум и врожденная интуиция гасконца подсказали ему выход из щекотливого положения.
– Дело было так, – спокойно начал д’Артаньян, давая Арамису время поразмыслить и украдкой поглядывая на товарища. – Поиски Камиллы – помните, той девушки из Ла-Рошели, которая вытащила меня из петли, – привели меня в Тур. Мне указали один особняк на улице Мюрсунтуа, в которой действительно живет особа, сосланная в Тур под надзор кардинала. Я постучался у дверей и понял свою ошибку, лишь увидав Кэтти.
Очевидно, шпионы кардинала были предупреждены о вашей миссии, но плохо представляли себе, кого же они должны арестовать. Поэтому, едва я вышел из дома, на меня набросилась дюжина этих негодяев, и вооружены они были до зубов.
– Черт побери! – произнес Арамис.
– Это уже лучше. Таким вы больше походите на мушкетера, которого я, Атос и наш бедный Портос, так любим!
– Я хотел сказать: «Circuit quarens quem devoret»[18] , – поправился Арамис.
– Э-э, друг мой, я снова скажу вам – к черту латынь! – весело воскликнул д’Артаньян. – Как однажды в Кревкере. Помните – тогда я быстро излечил вас от нее при помощи одного надушенного письма.
Тонкая улыбка заиграла на губах Арамиса.
– Не напоминайте мне, милый д’Артаньян, об этих последних безумствах уходящей молодости. Теперь я говорю по-латыни.
– Даже сейчас? Сейчас, когда вы возвращаетесь из Тура?! – с невинным видом спросил д’Артаньян.
– Даже сейчас, – серьезно отвечал Арамис.
Быстрый взгляд его черных глаз, брошенный на гасконца, дал понять д’Артаньяну, что его товарищ не намерен более поддерживать шутливый тон беседы.
– Хорошо, любезный друг, – отвечал мушкетер. – Говорите по-латыни, если вам это хочется.
– Благодарю вас, д’Артаньян, – по-прежнему серьезно проговорил Арамис. – Так вы говорите, что эти люди искали меня?
– Действительно – их интересовали вы, мой друг.
– И вы приняли бой, так и не открыв им их ошибки?!
– А что мне оставалось делать! Судите сами: во-первых, мне показалось, что раз уж они ищут вас в Туре, то, следовательно, у них есть для этого основания и вы действительно в городе. Я подумал, что вам лучше не встречаться с ними. Пусть продолжают искать вас там, где вас нет, – разве не так? И во-вторых, они просто не дали мне времени для объяснений.
– Как же вы выпутались из этой истории?
– Мне открыла дверь Кэтти, я ведь уже говорил.
– Она укрыла вас в доме. Но что же было дальше? Ведь эти канальи так просто бы не отстали от вас, верно?
– Это правда. Но Кэтти помогла мне и тут. Она согласилась сыграть роль невинной жертвы, увлекаемой за собой злодеем. Боюсь, друг мой, что я оказал вам медвежью услугу.