Часов в одиннадцать он сказал:
- А не пойти ли поспать?
Она вздрогнула и невольно огляделась, чтобы удостовериться, что его никто не слышал.
- Куда? - прошептала она.
- Ну.., к вам в отель...
- Но ведь увидят...
- А вас это пугает? Тогда идите одна. Скажите только, какой номер.
- Семнадцатый.
- Ждите меня через четверть часа.
Он встал и прошелся под деревьями, пока она платила по счету. Затем она прошла мимо, подмигнула ему: подойти близко она не решилась - ей слишком хотелось выказать свою нежность.
На тротуаре возле почты осталось с полдюжины любопытных, не больше. Все окна были освещены, а у входа дежурил полицейский.
Малыш Луи зашел в Центральное кафе и, направляясь к стойке, бросил на ходу:
- Газированную с мятой!
И тут же добавил:
- Да неужто почтарь затеял всю эту возню, чтобы не заплатить мне мои десять франков?
Шутка не имела успеха, и он пожал плечами:
- Вот будет пожива для газет - гангстеры из Лаванду!
Луи с вызывающим видом оглядел стоявших вокруг, прекрасно понимая, что ни один не рискнет даже пошевелиться, щелчком поправил на голове фуражку и бросил на прилавок пять франков.
Несколько минут спустя он не спеша вошел в холл отеля "Провансаль". Администратор, занятый какими-то подсчетами, поднял голову. Швейцар тоже.
Луи остановился, закурил сигарету и бросил:
- Мне к госпоже Орваль, в семнадцатый. Она меня ждет. - Он уже занес ногу на первую ступеньку, но передумал и снова подошел к конторке:
- В восемь утра принесите мне черный кофе с рогаликами.
Глава 2
С видом человека, который собирается поразить собеседника, Баттйсти произнес:
- А ты знаешь, что старый Макань в больнице? Если он загнется, это может подпортить заведенное на тебя дело.
Малыш Луи, в чьих глазах все еще сверкали лукавые искорки, отмахнулся:
- Бросьте трепаться!
Это тянулось, как деревенские праздники, которым нет конца. Утром просыпаешься с тяжелой головой, но, еще не открыв глаза, вспоминаешь, что праздник не кончился, что можно поваляться в постели, пока деревянные лошадки поджидают малышей у выхода из церкви после службы.
Полиция появилась в гостинице как раз в ту минуту, когда Малыш Луи раскуривал первую сигарету и завязывал перед зеркалом галстук.
- Вас просят спуститься вниз.
- Скажите, что сейчас приду. - И крикнул Констанс, все еще лежащей в постели с подносом от завтрака на животе:
- Одевайтесь поживее!
- Опять "вы"!
- Ладно, ладно - одевайся.
Она умоляла его обращаться к ней на "ты", но это было ему невмоготу, и он все время сбивался.
- Ты уверен, что тебя отпустят?
Малыш Луи перешел улицу с домами, окрашенными светлой краской, похожими на базарные игрушки, и оказался лицом к лицу с Баттйсти из оперативной бригады, которого знал еще по Марселю. Баттйсти, ясное дело, захотел наложить на него лапу из-за старого Маканя, но Малыш Луи, попыхивая сигаретой, ухмыльнулся:
- Бросьте трепаться!
- А скажи-ка мне, Луи, где это ты ночуешь целых пять дней, с тех пор как приехал в Лаванду? Ведь ты не зарегистрирован ни в одном отеле.