— Все остальные изгнанники плывут на запад, во всяком случае, так слышали мои старые уши. И все капитаны, что в долгу передо мной, борются за право отвезти их туда и выудить немного золота из сундуков Золотых Мечей. Наши благородные триархи одолжили дюжину военных кораблей, чтобы в безопасности доставить флот до Ступеней. Даже старый Донифос одобрил план. Такое блистательное приключение. И все же вы хотите плыть в другую сторону, сир.
У меня дела на востоке.
И что это за дела, хотелось бы мне знать? Никаких рабов, серебряная королева положила конец этому. Она также закрыла бойцовые ямы, так что это не может быть жажда крови. Что еще Мерин может предложит рыцарю из Вестероса? Кирпичи? Оливы?
Драконы? Ах, вот оно что". Старуха жутковато улыбнулась. Говорят, серебряная королева кормит их плотью младенцев, а сама принимает ванны из крови невинных дев и каждую ночь меняет любовников".
Лицо сира Джорах окаменело. " Юнкай льет яд в твои уши. Моя леди не должна верить этой грязи.
— Я не леди, но даже шлюха Вогарро знает вкус лжи. Многое верно, всё же… у королевы драконов есть враги… Юнкай, Новый Гис, Толос, Кварт… да, и Волантис, достаточно скоро тоже присоединиться. Вы собираетесь ехать в Миирин? Подождите немного, сир. Уже скоро понадобятся мечи, когда военные корабли направятся на восток, чтобы победить серебряную королеву. Тигры любят обнажать свои когти, и даже слоны убивают, если есть угроза. Малакво жаждет славы, а благосостояние Ньюсоса большей частью зависит от работорговли. Как только Альос, Парквел или Величе присоединяться к ним, флот отплывет.
Сир Джорах нахмурился.
— Но если Донифоса снова выберут…
— Скорее выберут Вогарро, а мой милый муж уже тридцать лет мертв.
Сзади раздавалось пьяное мычание какого-то матроса — И это называется пиво? Что за на хрен, обезьянья моча больше похожа на пиво!
— Пей себе и не выпендривайся, — ответил ему другой.
Тирион обернулся, слабо надеясь увидеть Утку и Халдона. Но он увидел лишь двух незнакомцев. И стоявшего в нескольких футах карлика, который пристально на него глядел. Карлик этот выглядел смутно знакомым.
Вдова изящно пригубила вино.
— Некоторые из первых слонов, — сказала она, — были женщинами. Из тех, кто сверг тигров и прекратил старые войны. Трианна избиралась четыре раза. Но это было три сотни лет назад, увы. С тех пор женщин-триархов а Волантисе не было, хотя некоторые имеют право голоса. Благородные женщины, живущие в древних дворцах за Черной Стеной, не чета такой как я. Люди Старой Крови скорее дадут право голоса своей собаке или ребенку, чем любому вольноотпущеннику. Нет, будет Беличо, или может быть Альос, но война будет в любом случае. Так они думают.
— А как думаете вы? — спросил сир Джорах.
"Хорошо", подумал Тирион, "это правильный вопрос".
— О, я думаю, что война-то будет, но не та, что они хотят. — Старуха наклонилась вперед, ее черные глаза сверкнули. — Я думаю, что у Р'глора в этом городе больше последователей, чем у всех остальных богов, вместе взятых. Вам доводилось слышать жреца по имени Бенерро?
— Слышал, прошлой ночью.
— Бенерро способен разглядеть в пламени завтрашний рассвет, — сказала вдова. — Триарх Малакво хотел нанять Золотую Роту, не слышали об этом? Задумал очистить красный храм и предать Бенерро мечу. Но послать тигровых плащей на это он не рискнул. Каждый второй из них сам поклоняется Лорду Света. Тяжелые времена в старом Волантисе, тяжелые даже для седой старой вдовы. Но в Мирине, мне кажется, времена куда тяжелей… Так скажи мне, сир, зачем ты идешь к серебряной королеве?
— Это мое дело. Я могу заплатить за проезд, щедро заплатить. Серебро у меня есть.
"Дурень", — подумал Тирион. Ей нужно не серебро, а уважение. — "Ты ее вообще слушал?" Он еще раз глянул назад через плечо. Карлик пододвинулся ближе к их столику. И в руке у него, похоже, был нож. По шее Тириона пробежало несколько мурашек.
— Оставь свое серебро при себе. Мне хватает моего золота. И ни к чему так мрачно на меня смотреть. Старовата я уже, чтобы пугаться сердитых взглядов. Ты крепкий мужчина и, не сомневаюсь, умеешь пользоваться своим длинным мечом, но это мои владения. Стоит мне шевельнуть пальцем, и ты отправишься в Мирин прикованным к веслу на галере.
Она подняла со стола и раскрыла нефритовый веер. С заросшей арки слева от нее, прошуршав листвой, соскользнул мужчина. Лицо его было покрыто шрамами, а в руке он держал короткий и тяжелый меч, смахивающий на тесак.
— Тот, кто посоветовал тебе искать портовую вдову, должен был сразу же посоветовать тебе остерегаться ее сыновей. Впрочем, чтобы не портить столь приятное утро, я спрошу еще раз. Зачем ты ищешь встречи с Дейенерис Таргариен, которой половина этого мира желает смерти?
Лицо Мормонта потемнело от гнева, но он ответил:
— Чтобы служить ей. Защищать ее. Умереть за нее, если придется.
Вдова засмеялась.
— Ты собираешься спасти ее? От неисчислимых врагов, от их неисчислимых мечей… Ты хочешь, чтобы бедная вдова поверила в это? В то, что ты рыцарь из Вестороса без страха и упрека, который пересек полмира для того, чтобы прийти на помощь прекрасной деве… ну, она уже не дева, но все еще прекрасна. — Она опять засмеялась. — Думаешь, ей понравится этот карлик? Она искупается в его крови или удовлетворится тем, что отрубит ему голову?
Сир Джорах запнулся.
— Этот карлик…
— Я знаю, кто этот карлик, и что он из себя представляет. Ее черные глаза остановились на Тирионе, взгляд ее был суровым. — Убийца родни, цареубийца, убийца, изменник. Ланнистер.
Последнее слово она произнесла как бранное.
— Что ты хочешь предложить королеве драконов, человечек?
Мою ненависть, хотел сказать Тирион. Вместо этого он развел руки так широко, как только позволяли оковы.
— Все, что она захочет принять от меня. Мудрые советы, острый ум и даже немного акробатики. Мой член, вдруг она захочет. Мой язык, если не захочет. Я возглавлю ее армию или буду массировать ей ноги, как ей будет угодно. И единственая награда, о которой я буду просить, — позволение изнасиловать и убить мою сестрицу.
После этой речи старуха снова улыбнулась.
— Этот, по крайней мере, честен, — заявила она. — Но ты, сир… Я знала дюжину вестеросских рыцарей и тысячу авантюристов того же рода, но ни один из них не был так безупречен, как ты себя изображаешь. Мужчины — это звери, эгоистичные и жестокие. Какими бы благородными ни были слова, всегда есть скрытые темные мотивы. Я не доверяю тебе, сир". Она махнула в их сторону веером, как будто они были не более чем надоедливыми мухами.
— Если вы хотите попасть в Миэрин, прыгайте в море и плывите. Я не предоставлю вам помощи.
И тут семь адов разверзлись одновременно.
Сир Джорах начал подниматься, вдова со щелчком захлопнула веер, ее человек со шрамами выскользнул из тени… а за ними закричала девушка. Тирион обернулся как раз вовремя, чтобы заметить, как на него бросается карлик. Это девушка, понял он, девушка в мужской одежде. И она хочет выпотрошить меня этим ножом.
Какую-то долю секунды сир Джорах, вдова и человек в шрамах были неподвижны, как камень. Зеваки за соседними столиками наблюдали, потягивая эль и вино, но никто не шелохнулся, чтобы вмешаться. Тириону пришлось вскинуть обе руки одновременно, но цепи дали ему как раз достаточно возможности, чтобы дотянуться до бутыли на столе. Он обхватил ее кулаком, перевернул, выплеснул содержимое в лицо нападающей карлицы, а затем бросился вбок, чтобы избежать ее ножа. Бутыль разбилась под ним, когда пол вырос и ударил его в голову. Девушка вновь кинулась на него. Тирион перекатился на бок в тот момент, когда она вогнала лезвие ножа в доски пола, выдернула его, снова занесла… …и внезапно она поднялась над полом, бешено лягаясь ногами, тщетно пытаясь вырваться из хватки сира Джораха.
— Нет, — вопила она на Общем Языке Вестероса. — Отпусти!
Тирион услышал, как разорвалась ее туника от попыток высвободиться.
Мормонт схватил одной рукой её за шиворот. Другой он вырвал кинжал из её хватки. "Хватит."
Появился хозяин с дубиной в руках. Когда он увидел сломанный кувшин, он выругался и потребовал, сказать ему, что здесь случилось. "Битва карликов", ответил с усмешкой Тирошиец с фиолетовой бородой.
Тирион посмотрел вверх на трепыхающуюся в воздухе девушку. "За что?" возмутился он" Что я тебе сделал?"
"Они убили его". Вся ее ярость вырвалась из нее в этом. Она вяло повисла в руках Мормонта и ее глаза наполнились слезами. "Мой брат. Они взяли его и убили.»
"Кто его убил?" — спросил Мормонт. "Моряки. Моряки из Семи Королевств. Их было пятеро, пьяных. Они увидели наш "рыцарский турнир" на площади, и последовали за нами. Когда они поняли, что я девушка меня отпустили, но они забрали моего брата и убили его. Они отрезали ему голову.»