Да отправится она в джехенну 25 и породнится с дьяволом!
Я склонился над Дезелимом и осмотрел его.
— Ну что, нашел, куда делась его душа? — спросил Халеф.
— Похоже она действительно где-то бродит.
— Сам виноват. Не надо было воровать коня, тем более твоего вороного. Пусть Аллах поселит его душу в старой кляче, которую станут красть десять раз на дню, чтобы он узнал, почем фунт лиха.
При этом он подошел ближе и указал на шапочку кузнеца со знаком-застежкой:
— Сними-ка ее.
— Что?
— Копчу.
— Ага, ты прав. Об этом я и не подумал.
— А это очень важно. Кто знает, удалось бы мне г спасти тебя, не будь у меня этой вещицы.
— Откуда она у тебя?
— От пленника-кузнеца.
— А ты был у Шимина?
— Да, но об этом позже. Сейчас нам есть чем заняться. Смотри, люди.
Похоже, все население деревни высыпало на берег ручья. Все громко переговаривались, даже кричали. Еще бы — такое событие в скучной жизни!
Двое из них подошли ближе и прыгнули в воду. Одним из них был Али Сахаф.
— Господин, в чем дело? Зачем вы преследовали этого всадника?
— А ты сам не догадался?
— Нет, а что?
— Разве ты не заметил, на чьей лошади он скачет?
— На твоей. Ты с ним соревновался, или он, перед тем как купить его у тебя, решил испытать на скорость?
— Ни то ни другое. Он его у меня украл.
— А ты за ним гнался?
— Как ты видел.
— Господин, я не знал, что и подумать. Но как ты за ним угнался?
— Сам удивляюсь.
— Ты мчался как шталмейстер великого господина, даже быстрее. Никто бы не отважился на прыжок, сидя на такой лошади!
— Значит, я изучил ее достаточно.
— Ты, наверное, шутишь. Сначала сидишь на коне как школяр, а потом, продираясь сквозь изгородь и прыгая через воду, становишься настоящим наездником, готовым сломать шею.
— Последнее я предоставил сделать другому. — И я указал на измиланца.
— Аллах! Он покалечился!
— Да.
— Или он мертв?
— Именно так.
— Дороговато заплатил за свой поступок. Кто же он? Он подошел к телу, заглянул в лицо и отшатнулся в ужасе:
— Боже мой, это же кузнец-оружейник Дезелим из Измилана!
— Тебе он известен?
— Да, он еще владелец кофейни, сколько чашек кофе я у него выпил, сколько трубок выкурил…
— Так что, он твой дружок?
— Нет, просто знакомый.
Тут подошел второй человек, перепрыгнувший через ручей вслед за Али. Он тоже осмотрел лицо мертвого и спросил меня:
— Ты гнался за ним?
— Да.
— И он лишился жизни?
— Увы.
— Значит, ты убийца, я арестовываю тебя.
— Ты не сможешь этого сделать, — вмешался Али Сахаф. — Ты не властен над этим человеком.
Тут второй изобразил на лице строгость и заявил тоном, не терпящим возражений:
— Ты, Али Сахаф, молчи, я — киаджа и командую здесь. Итак, кто ты?
Вопрос адресовался мне.
— Чужестранец, — ответил я односложно.
— Откуда?
— Из немче мемлекети.
— Это далеко отсюда?
— Очень далеко.
— У вас есть киаджа?
— У нас есть король.
— Это все равно. Я — король Кабача. Следуй за мной.
— Как арестант?
— Конечно, ведь ты убийца.
— А ты не хочешь сначала узнать, как получилось, что я погнался за этим человеком?
— Это можно будет сделать завтра, когда у меня появится время выслушать тебя.
— Время сейчас есть у меня, а завтра его не будет.
— Что ты еще болтаешь! Пошел вперед! — И он повелительно указал мне на ручей.
Тут к нему подошел Халеф, показал на сумку, из которой свешивалась плетка из гиппопотамовои кожи, и спросил:
— Итак, ты киаджа этого местечка?
— Да.
— Ты видал когда-нибудь такую плетку?
— Очень часто.
— А отведывал?
— Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду следующее: если ты произнесешь хоть одно слово против этого сиди, эфенди и эмира, а также моего спутника, то я дам тебе этой плеткой по роже, так что твой любопытный нос свернется в сторону мечети султана My рада.