Разумеется, я не могу сказать с уверенностью, что есть какая-то связь между этими двумя преступлениями, но, согласись, совпадение довольно необычное. Пока я могу лишь полагать, что негодяй в маске и убийца Нелл — одно и тоже лицо. Если это так, моя задача упрощается: вместо двух преступников придется искать одного.
— Но ведь до сих пор мы понятия не имеем, как этот человек выглядит, — заметил Джеффри. — Олни полагает, что это я, потому что он привез Нелл ко мне и ожидал увидеть меня с ней рядом. Скорее всего убийца перехватил ее, когда она зашла ко мне в спальню. По словам Олни, мужчина был высокий, темноволосый и одет в вечерний костюм. Интересно, как ты собираешься искать этого человека, когда я даже не могу сказать тебе, кто из моих гостей подходит под это описание?
— Вот в этом, друг мой, — усмехнувшись, заметил Рейс, — и есть, как говорится, корень проблемы.
В дверь постучали. Рейлин поднялась, чтобы открыть, но шериф жестом остановил ее.
— Это Чарли, хочет сказать мне, что народ теряет терпение и жаждет увидеть, как я выполняю служебный долг.
Поднявшись с кресла, Рейс подошел к двери:
— Чарли, я прав?
— Олни баламутит народ. Хотите, я его пристрелю или как?
— Вели им попридержать пыл. Скажи, что мы с Бирмингемом сейчас появимся.
Рейс посмотрел другу в глаза.
— Нам бы лучше выйти, а то Олни поведет толпу на штурм дома. С него станется.
— Какого черта ты притащил этого негодяя с собой? Не мог оставить в участке? Ты же знал, что от него только и жди неприятностей.
— Как обычно, Чарли выбран самое неподходящее время, чтобы поставить новые двери в камеры. Привезли их уже несколько дней назад, да только все было недосуг, и ему придется установить двери прямо сейчас, как только доберемся туда, не то Хайд опять исчезнет. Ужас как не хочется опять упустить эту лису.
Джеффри поднялся и протянул Рейсу руки.
— Ты должен вывести меня в наручниках, Рейс. Давай, выполняй свой долг.
— Пойду возьму шаль, — спохватилась Рейлин.
— Не надо тебе выходить со мной, — покачал головой Джеффри. — Кто знает, что на уме у этих людей. Не хочу, чтобы тебе было стыдно за меня. Пожалуйста, останься здесь, так будет лучше.
Глаза Рейлин наполнились слезами.
— Но, Джеффри, я хочу быть с тобой!
— Нет, любовь моя, ты останешься в доме, и на этом поставим точку.
Рейс деликатно кашлянул — ему явно было не по себе. Ничего не видя от слез, Рейлин поплелась в столовую, и Джеффри пошел за ней. У двери, там, где их не мог видеть Рейс, он прижал ее к стене и стал целовать жадно, будто в последний раз; она отвечала ему с той же страстью, словно желая слиться с ним воедино душой и телом, наделить его своей силой и своей любовью.
У Рейлин от слабости подгибались ноги. Обняв мужа, она заплакала, не стыдясь своих слез, заплакала молча, с закрытыми глазами. Джеффри достал из кармана носовой платок и помог ей высморкаться.
— Я принесу тебе пальто, — сказала она, поднимая к нему мокрое от слез лицо. — На улице прохладно.
Через пару минут Рейс уже вел своего друга сквозь орущую толпу. Вслед Джеффри неслись оскорбления и ругательства. Его называли кто подлым насильником, кто потрошителем младенцев, кто грязным соблазнителем, но он все сносил молча.
Рейлин стояла у окна, и слезы ручьем текли у нее по щекам. Месяц назад она возмущалась бездействием шерифа и даже хотела, чтобы тот арестовал ее мужа, а теперь презирала себя за то, что позволила этому случиться. Но шериф был вынужден пойти на такой шаг, несмотря на уверенность в невиновности человека, которого сейчас вел в участок.
Когда Джеффри и Рейс дошли до экипажа, Олни уже сидел там на задней скамье вместе с Чарли. Рейс сел впереди и усадил Джеффри рядом.
— Ты хочешь отпустить его, как только выедешь за город? — раздался из толпы чей-то насмешливый голос.
В ответ шериф обвел внимательным взглядом толпу.