Это были жестокие убийцы, сотни раз они рисковали своей шкурой и делали это, испытывая не больше чувств, чем в момент, когда опустошали кувшин с вином. Но с таким они столкнулись впервые. Ничего себе потасовка! Откуда, черт возьми, взялся этот парень, этот бешеный, который заставил их позорно бежать? Где он научился этим невероятным, непонятным, чисто дьявольским приемам, этим ударам, которыми он их безжалостно осыпал? И никакого позора! Ничуть не стыдно отступить перед шпагой, которая и не оружие вовсе, а буря, смерч, гром и молния!
Едва придя в себя, Лагард кинулся в Лувр. Его там ждали, это было понятно сразу. Все двери оказались распахнуты перед ним. Екатерину Медичи он обнаружил в молельне. Увидев Лагарда, она побледнела. Ей не надо было спрашивать, достаточно было одного взгляда, чтобы понять: дело проиграно. Только губы королевы задрожали. Лагард не смог вынести тяжести взгляда устремленных на него светлых глаз, он опустил голову и пробормотал:
— Что можно было сделать, мадам, нас оказалось слишком мало: для того, чтобы победить, потребовался бы вдвое, втрое больший эскадрон…
— Это опасно. Двенадцать и так слишком много.
— Тогда не надо на меня сердиться и убивать своим взглядом!
— Я на тебя не сержусь.
— Их было на полсотни больше, чем нас.
Екатерина побледнела, она почувствовала, как леденеет кровь у нее в жилах.
— Значит, он знал заранее? — прошептала она, сжимая кулаки.
— Нет, мадам. Это был сброд, разбойники. Несчастный случай, просто проклятие. Банда, которая искала, чем бы поживиться у запоздалых прохожих. А главарь у них — дьявол во плоти, хотя, может быть, и человек, но со шпагой самого Люцифера!
— И его зовут?
— Руаяль де Боревер.
— Руаяль де Боревер, замечательно, — сказала Екатерина задумчиво. Имя навеки запечатлелось в ее памяти. — Значит, Руаяль де Боревер… Начнем с того, что постараемся избавиться от этого человека.
— Он умрет, мадам! — твердо пообещал Лагард, и в глазах его сверкнуло бешенство, поражение не просто обозлило начальника Железного эскадрона, оно вызвало дикую жажду мести.
Екатерина еще минутку размышляла, потом, уже успокоившись, спросила:
— А король? Наверное, вернулся во дворец?
— Не знаю, мадам.
Екатерина жестом отослала наемного убийцу. Она провела ночь в молельне, поминутно выглядывая в окна, прислушиваясь к тишине. Около восьми утра вошла одна из ее служанок, совершенно растерянная.
— Мадам, знаете, что говорят? Что Его Величества нет в Лувре!
Екатерина прикусила губу, чтобы не закричать. Но нашла в себе мужество беззаботно ответить:
— Ну и что? Разве впервые король не ночует во дворце?
И эти жестокие слова, которые позволили ей мгновенно выработать линию поведения, были и впрямь восхитительны. Теперь Екатерина могла, не вызывая никаких подозрений, быть встревоженной, мятущейся, раздраженной: а какой еще может быть униженная и оскорбленная жена? К тому же теперь она могла позволить себе разрыдаться и снять тем самым дикое напряжение. Но король не вернулся в Лувр и к десяти часам утра. И тут Екатерина почувствовала, как у нее замирает сердце.
К полудню Генриха все еще не было. Королева подумала: а может быть, этот Руаяль де Боревер выполнил задачу, поставленную перед Лагардом? В Лувре тем временем поднялась страшная суматоха. Король! Где король? Екатерина подняла пылающий взгляд на распятие, висевшее над алтарем ее молельни, прошептала: «Господи, неужели Ты наконец услышал меня?» — и отдала приказ собирать Совет.
V. Лицом к лицу
Руаяль де Боревер спрыгнул с подоконника и оказался в комнате, где, кроме него, находились две женщины.