— А почему эта девушка делает нам такую огромную скидку?
— Я когда-то оказал ей услугу. Точнее, мой друг, но по моей просьбе. У нее юридические проблемы были, и мой друг ей помог совершенно бесплатно, только потому, что я попросил. Может, теперь она взамен тоже хочет помочь нам почти бесплатно?
Женя ехидно кивала головой, всем своим видом показывая, что не верит. Макс только рассмеялся в ответ, мило пожав плечами.
— У Вас очаровательная улыбка, Максим! — сказала Женя по-доброму безо всякого умысла.
— У меня очаровательная теща! — возразил парень и протянул ей руку. — Пойдемте.
С годами он стал умнее, или хитрее. Да и вторая теща, действительно, лучше, чем предыдущая. Еще бы, ведь Женя старше него всего на десять лет — почти подруга. Они бродили по пустому, гулкому залу будущей дискотеки, по небольшой комнатке будущей кухни, где пока из отштукатуренных стен только торчат трубы водопровода и газа, по будущему директорскому кабинету — потенциальному месту обитания Макса. Максим легко представлял, как эти серые неприметные стены и полы, пыльные от строительного мусора, будут выглядеть после отделки, а у Евгении с фантазией большие проблемы.
— Какой ужас! — причитала она. — Осталось четыре недели до открытия, а у нас ничего не готово!
— Спокойно, Женя! Мы все успеваем!
— Вы пригласите на открытие своих друзей? — начала женщина с непонятным Максиму смущением.
— Да, конечно, — ответил он простодушно.
— Скажите, Максим… А у Наташи в школе… Ой, да в смысле, у Вас в школе… — мямлила она, — мужчина один… охранником работал… Такой высокий. Он, вроде, тоже Ваш знакомый?
— Андрей? — переспросил Макс догадливо.
— Я у Наташи фотографии видела, — продолжала Женя, — вы там у кого-то дома что-то отмечали… Это еще было, когда Наташа классе в девятом училась. Потом, когда она к Вам жить ушла, я в ее комнате эти фотографии нашла… Этот мужчина тоже там был. Большой такой, крупный. Андрей его зовут?
Макс кивнул и, не отвлекаясь, ждал продолжения.
— Он придет?
— Очень на это рассчитываю, — подтвердил парень и, снова за руку ведя Женю в будущий зал, спросил с намеком: — Почему Вам так хочется, чтобы он был?
Женя растерялась. Она ожидала вопроса, почему она спрашивает, не знакома ли она с Андреем, еще какого угодно вопроса, но не такого конкретного. Нравственные принципы, привитые мамой с самого детства, не позволяли ей, замужней женщине, расспрашивать о других мужчинах. Но Женя так хочет быть современной!
— Вы знаете, он мне нравится, — призналась она, и ее голос чуть не сорвался от собственной смелости. — Еще с тех пор, как я на родительские собрания в школу ходила…
— А как же Леша? — спросил Максим доброжелательно, без обвинений и унижений.
— Леше все равно, — вздохнула женщина. — Мы с ним уже много лет просто соседи по квартире. Расскажите про Андрея! Что он за человек? Ему можно доверять?
— Он хороший человек, — улыбался Макс, и его голос эхом разлетался под четырехметровым потолком с выведенными на обзор кривыми проводками электричества. — Только не знаю, насколько он Вам пара. Но это уже Вам решать. Андрей очень простой, Вы сами сделаете выводы, и не ошибетесь. Могу только сказать, он совершенно не целеустремленный. Это меня в нем просто бесит! Зарабатывает копейки, живет с братом и его семьей. И носит свитера десятилетней давности.
— Ну, постоянство — это хорошо! — пошутила Евгения, слегка покраснев.
Ей явно было непривычно вести подобные разговоры, и Макс не стал навязываться. Хотя эта новая сплетня еще долго не давала ему покоя. Но, раз уж между ними возникла такая раскованность, откровенность, то и Макс решил поднять вопрос, который волновал и его.
— А Вы знаете имя Наташиной настоящей матери? — поинтересовался он у своей тещи.
— Не знаю, — огрызнулась та. Похоже, это больная тема.
— Не Лидия, случайно? — подступился мужчина робко.
— Я не знаю!
— Скажите, Женя… А… Наташа родилась второго мая? Или двадцатого, как написано в ее паспорте?
На Женины глаза набежали слезы: она четко осознала, что ход этой истории уже необратим. Только смотрела Максиму в глаза, изредка отворачиваясь вздохнуть и набраться сил, и снова поднимала на него взгляд. В этом зале нет окон, и все освещение только от переносного прожектора строителей, который валяется на полу и ярко слепит Женино лицо. Освещение снизу, как правило, не украшает людей. Женя повернулась спиной к лампе и к Максиму.
— Мы добавили нолик. Дату надо было поменять, иначе соседи бы все поняли. И мы просто добавили нолик… — она укусила себя за губу, чтобы не расплакаться: все поняла. Но спросила: — Откуда Вы это знаете?
— Лидия учится со мной в аспирантуре, на той же специальности, на том же курсе, — объяснил Макс. — Мы подружились, а однажды разговорились под вино, и она рассказала мне историю, очень похожую на ту, которую Вы мне рассказывали о Наташином рождении. Да, кстати, она называла свою брошенную дочку Эвелинкой, и у меня сомнений не осталось. Сочи — маленький город.
Женя повернула к нему голову, терпеливо, но тихо, едва различимо, спросила:
— Наташа уже знает?
— Нет, — спокойно покачал Максим головой.
— Я всегда этого так боялась! — воскликнула женщина. — Бросили ребенка в Сочи, в Сочи удочерили… Чего еще было ожидать? — тут же принялась рыться дрожащими руками в сумочке и вскоре все же выудила оттуда носовой платочек. Протерла слегка поплывшую тушь. Макс подошел и утешающее приобнял ее за плечи, и женщина тут же простонала: — Максим, не отбирайте у меня дочь! Это все, что у меня есть!
Слезы хлынули уже совсем неудержимо, и Женя зарылась в его объятия, не дожидаясь взаимности.
— Мне шестнадцать лет понадобилось, чтобы полюбить ее! — выла Женя, пытаясь прервать рыдания, чтобы высказаться. — Она самый близкий мой человечек! Несмотря ни на что! Я ей все простила! — ссылалась Женя на что-то, чего Максим еще не знает. — Это мой ребенок, Максим, понимаете? Вы же знаете, что такое ребенок! Не отбирайте у меня Наташу!
— Успокойтесь! — просил Максим тихо. Также всегда успокаивает Катюшку: голосом и нежными поглаживаниями. — Я Вам не враг. Успокойтесь. Я не собираюсь ей об этом рассказывать.
— Тогда зачем Вы вообще лезете в эту историю? — не сдержалась Евгения.
Да, действительно, — зачем? Зачем выпытал это признание у Лидии? Зачем рассказал сейчас Евгении? Зачем он причиняет боль другим людям? Зачем делает то, что ему хочется, наплевав на остальных? Затем, что эгоист, всегда таким был и навсегда таким останется.
— Я люблю Вашу дочь, — говорил он Жене тихо на ухо, и его шепот, разбавленный строительной акустикой, звучал просто магически. — Я ее люблю, Женя. И мне интересно все, что ее касается. Я хочу узнать все: ее происхождение, ее характер, судьбы ее родителей, даже если их больше двух. Понимаете, Женя? Это касается моей девушки, и мне интересна любая мелочь, а уж такие детали — тем более. И я стремлюсь просто знать. Я не хочу вмешиваться! Я не буду вмешиваться. Успокойтесь. Доверяйте мне.
Евгения слегка отстранилась от Максима. Он не очень высокий, и она с легкостью видела его глаза, смотрящие прямо, открыто. Нет, он не подведет ее. Она зажмурилась, словно отгораживаясь от неприятных переживаний, всхлипнула несколько раз по инерции и для проверки надежности этого человека, уточнила:
— А той женщине, Лидии, Вы о Наташе не рассказали?
— Нет.
— Почему?
Макс пожал плечами.
Двое рабочих из коридора кричали: «Хозяин!» Они уже повесили вывеску, даже подключали, проверяли, как она светится. Максим ушел с ними принимать работу, а Женя направилась в кабинет, где есть окна, где светло. Надо привести себя в порядок, подправить макияж.
В темном зале было так прохладно, а на улице лето. Здание снаружи уже выглядит полностью готовым. Бежевый с кварцевыми блестками фасад смотрит прямо на улицу Горького, призывно кокетничая изящной яркой вывеской ««ЭГО» Ночной клуб» и такой же изящной лестницей под зеленый мрамор с элегантными металлическими поручнями. Осталось только вымыть ступеньки. Если с верхней площадки лестницы протянуть руку, то, кажется, можно дотянуться до окна директорского кабинета. На стекле уже прилеплена сигнализационная заклепка.
Завтра все школьники страны пишут экзаменационное сочинение. А послезавтра обещала приехать Наташа. От Лидии Максим спрятался под предлогом того, что жена у него очень ревнивая, и пробудет она в Сочи аж до сентября. У Лиды, может, и небольшой опыт по части мужчин, но эту отговорку она расценила как нежелание больше дружить.
Максим подвез Евгению до дома.
— Вы такой страшный человек, Максим, — сказала она на прощание. — Вы можете одним своим словом непредсказуемо перевернуть жизни трех людей. Вы можете пройтись по головам ради своего развлечения… Что Вы, по всей видимости, и делаете…