Самая знаменитая из этих легенд – «Навигацио Санкти Брандани», повесть о семилетнем плавании за море святого Брандануса, искавшего обетованную землю. Мы читаем в ней о счастливом острове с густыми лесами из винных деревьев. Покидая его, путники, как и Лейв Эрикссон, нагрузили лодку виноградом.
Когда читаешь отчеты о первых путешествиях в Северную Америку, бросается в глаза, как преувеличивалось плодородие страны; виноград упоминают и там, где он есть, и там, где его быть не могло. Интересно, что в книге Вильяма Александера о Новой Шотландии (1624 г.) говорится о красных винных ягодах – вероятно, красной смородине или калине; винограда здесь не могло быть. Примечательно, что Никола Дени, повествуя в 1672 году о французской колонии в Канаде, сетовал на склонность людей плохо судить о новой стране, если в ней нет винограда для производства вина.
Такие вещи могли способствовать тому, что в сагах появились и виноград, и вино. Но вряд ли это объясняет все. Есть основания полагать, что в основе рассказов о винограде лежат и факты.
Возьмем вису Торхалла Охотника в «Саге об Эрике Рыжем», явно составляющий один из ее исконных элементов. Торхалл жалуется, что ему сулили чудесный напиток, однако губам его не пришлось отведать вина. Но ведь о винограде ничего не говорится, Торхалл мог подразумевать вино из диких ягод. Винландцы могли приготовлять вино из красного крыжовника, из калины [5] , растущей гроздьями на кустах, из красной смородины и других диких ягод. Характерно, что в этих местах летом климат неровный, год на год не похож. Поэтому в одном году ягод может быть видимо-невидимо, в другом их почти не бывает.
На родине норманнов, в Норвегии, умели делать вино из диких ягод [6] . Известно, что во времена викингов алкогольные напитки были известны. Викинги пили брагу и пиво; значит, они хорошо знали процесс сбраживания. Странно было бы, если бы они не использовали ягоды, которые в изобилии росли вокруг их дворов; тем более что не везде легко достать сырье для браги и пива.
Источники XIII века сообщают, что король Сверрир предлагал употреблять вино из диких ягод для причастия, но папа Григорий IX не разрешил. Вряд ли виноделие появилось только при короле Сверрире; наверно, вино умели приготавливать и раньше.
Норманны, заселившие Исландию и Гренландию, вероятно, знали нехитрый процесс сбраживания. Кстати, Эрик Рыжий (и, возможно, другие гренландцы) родился в Норвегии, а Лейв Эрикссон провел там год.
Если винландцы в новой стране делали вино из диких ягод, они, конечно, рассказывали о столь интересном факте, тем более что многие ягоды были неизвестны в Гренландии и Исландии, где есть только черника, морошка и голубика. Такие вещи не могли не запомниться.
Из рода в род передавались саги о походах в Винланд, передавался и стих Торхалла, где говорится о вине, но не говорится, из чего его приготовляли. В более поздние времена сказители, до которых не дошли подробности этих походов, решили, что вино в незнакомом краю делали из винограда. Они не намеренно искажали истину, и разве не могло случиться, что через двести лет сказители, не знавшие винограда, добавили к увлекательному фольклорному сюжету свое объяснение, которое считали достоверным? Сыграли роль и ходившие в Европе заманчивые рассказы о винограде. Так по недоразумению искаженный рассказ приобрел устойчивую формулу и затем вошел в рукописи.
Кстати, Винланд можно поместить на севере и в том случае, если предположить, что винландцы делали вино из ягод, которые они приняли за виноград, например, из калины, или же из ягод, которые они называли винными; ведь называют же красную смородину винной ягодой в Трёнделаге (Норвегия) и в Швеции, и wine-berries на севере Англии и Шотландии.