И тут я поняла, что не могу приблизиться к нему. Я не могла двигаться. Нет, не совсем так: у меня не было тела, я оказалась наблюдателем, скрытой камерой, как в том сне, когда Роман встречался с Джеромом. И тогда я осознала ужасную правду: это просто еще один сон, который мне послали онейриды. Они существуют. Мне это не приснилось. Мы с Сетом действительно расстались.
Он сел в кровати и потер глаза. Сколько раз я видела, как он это делает… Сет всегда с трудом просыпался, вдохновение часто находило на него в самое неподходящее время. Он посмотрел на часы, стоявшие как раз в том месте, откуда я наблюдала за ним, его взгляд словно бы прошел сквозь меня. Да, здесь я была для него только призраком. Но где «здесь»? Что это: правда или ложь?
Часы показывали девять утра, и, видимо, ему было пора вставать. В одних трусах, так и не проснувшись до конца, он пошел в ванную, чудом умудрившись ни на что не наткнуться. Он стал чистить зубы и увидел прикрепленную к шкафчику записку. Почерк мне был хорошо знаком, я видела его сто раз на работе, в «Изумрудном городе»:
Ушла рано, нужно кое-что сделать, освобожусь в шесть. Если сможешь, возьми Бренди, и сходите померяйте те туфли. Люблю,
Мэдди.
Имя Мэдди сразу же вернуло меня с небес на землю, ощущение чуда от близости Сета исчезло. Теперь я видела более четко и поняла, что с тех пор, как мы расстались, в ванной многое изменилось: например, появилась еще одна зубная щетка. Косметичка. На крючке висел розовый халатик. Официально Мэдди все еще жила у Дага, но все знали, как оно на самом деле. Боль, еще не отпустившая меня после предыдущего сна, усилилась, сердце щемило. Повсюду в квартире было заметно ее присутствие. Она заполняла собой пространство, которое когда-то с Сетом делила я. Она заняла мое место.
Сет продолжал собираться. Принял душ он на удивление быстро — обычно он мог стоять под душем бесконечно долго, размышляя над новой сюжетной линией. Я изо всех сил старалась не смотреть на его обнаженное влажное тело и гадала, куда же он пойдет. Если просто в магазин работать, то зачем так торопиться?
Он нашел в шкафу чистые трусы и джинсы, а вот дальше ему предстояло принять самое сложное решение дня: какую надеть футболку? Когда мы встречались, я обожала смотреть на это. Я лежала в постели — у меня-то проблема с выбором гардероба решается за секунду — и смеялась, глядя, как он беспомощно разглядывает свою огромную коллекцию футболок. Каждая футболка висела на отдельной вешалке, на всех были изображены какие-то персонажи ретро или поп-культуры. «Vanilla Ice». «Альф». «Кукурузные хлопья». «М-р Т.» Он задумчиво провел по ним рукой, внимательно разглядывая и дотрагиваясь до рукавов.
А потом Сет вдруг остановился около вещи с рукавом подлиннее, все-таки у него в шкафу не одни футболки: по краям приютилась пара свитеров, пуловеров и фланелевая рубашка, она-то и привлекла его внимание. Он снял ее с вешалки и стал разглядывать, прикасаясь почти с благоговением.
Несмотря на то что у меня не было физического тела, показалось, будто сердце остановилось. Я хорошо помнила эту рубашку. Когда-то давно он привел меня к себе домой в совершенно пьяном виде, я вырубилась, а проснувшись, обнаружила, что он переодел меня именно в эту рубашку. На следующий день мы впервые поехали к его родственникам, наверное, я выглядела ужасно нелепо в его фланелевой рубашке поверх коктейльного платья на бретельках. Пока мы встречались, я ни разу не вспоминала об этом.
Он держал ее в руках с таким выражением лица… это просто невозможно описать. Даже не знаю, с чего начать. Сет прекрасно умел сохранять невозмутимость и всегда выбирал одежду, не говоря ни слова. Но сейчас, наедине с собой, ему не нужно было скрывать чувства. Его лицо выражало печаль, печаль и сожаление. А когда он прижался к рубашке щекой, я поняла, как он скучает по мне. Наверное, основным было все же беспомощное смирение. Он глубоко вдохнул запах и повесил рубашку обратно, и тут я почувствовала едва уловимый аромат туберозы — мои духи от Майкла Корса. С тех пор Сет ни разу не надевал эту рубашку и даже не постирал ее. Он хранил ее как своего рода бесценный артефакт.
Потом он взял не глядя первую попавшуюся футболку. Это оказалась одна из его старых любимиц, с Тасманским Дьяволом из «Веселых мелодий». Сет посерьезнел и задумался. Хотя я же не знаю, о чем он думал, — я могу судить об изменениях его настроения лишь по внешним признакам.
Оказалось, он встал так рано, чтобы поехать к брату. В доме Мортенсена-старшего, как всегда, царил полный хаос, орава милых светловолосых девчушек с криками набросилась на любимого дядю, стоило ему войти в дом. Едва он переступил порог, ему навстречу вышла Андреа, жена брата. Она была в джинсах, футболке и вельветовом пиджаке, светлые волосы аккуратно убраны в хвостик! Сначала Андреа показалась мне немного утомленной, но тут она удивленно посмотрела на Сета и весело спросила:
— Ты что, без ноутбука?
Он махнул рукой в сторону близняшек Маккенны и Морган, которые воинственно перетягивали рождественскую гирлянду с фонариками. Довольно странное зрелище, если учесть, что с Рождества прошел уже не один месяц, к тому же гирлянда была включена в сеть, и я волновалась, чтобы девочек не дернуло током. Видимо, Сет думал о том же: он быстро подошел к ним и забрал гирлянду, несмотря на громкие протесты.
— В такой компании не удастся поработать, — сухо ответил он.
— Ну да, — согласилась Андреа, взглянув на часы, — похоже, ты прав. Ладно, мне пора. Точно не знаю, сколько это займет времени.
— Без проблем, — ответил он. — Делай свои дела. Она ушла, а я хотела было спросить, куда она идет, но не могла говорить. Мне еще раз напомнили, насколько я далеко от мира, в котором существует Сет Мортенсен. Раньше я была бы в курсе всего.
К Сету подошла Кендалл, не по годам развитая для своих девяти лет девочка.
— Дядя Сет, поиграешь со мной в кредит?
— В кредит? — удивленно спросил Сет. — Это как?
— Я буду брокером, который занимается ипотекой, а ты приходишь ко мне и просишь кредит на покупку дома, но у тебя не хватает денег на первую выплату. И тогда нам придется сделать для тебя залоговую декларацию понарошку.
— Не залоговую, а налоговую, — поправил он. — А может, лучше сходим в «Изумрудный город»?
Девчушка нахмурилась:
— Хочу играть в кредит.
— А у них там, кстати, есть каталоги недвижимости. Как же мы с тобой будем играть в кредит, если даже не владеем информацией о недвижимости?
— Ну ладно, — уступила она, — тогда пойдем.
В комнату вошла Бренди с четырехлетней сестренкой на руках. Кейла, наверное, только проснулась и полусонно обнимала старшую сестру, уткнувшись ей в плечо. Я обожала всех девочек, но к Кейле всегда питала особо сильные чувства.
— Пойдете куда? — спросила Бренди, перехватывая Кейлу поудобнее.
Она нежно обнимала сестренку, но лицо у нее было мрачное.
— В «Изумрудный город». Бренди вздохнула и заявила:
— А ты не слишком ли много времени там проводишь?
— Мэдди присмотрела тебе какие-то туфли к платью и хочет, чтобы ты померила их.
Бренди так посмотрела на Сета — сразу стало ясно все, что она думает по этому поводу.
— Только не начинай, — предупредил он строгим тоном.
«Учись общаться с подростками, Сет», — подумала я.
— А Джорджина сегодня работает? — спросила она.
— Не знаю, будет ли она сегодня, — напряженно ответил Сет.
«Да, я тоже не знаю, — подумала я. — Я ведь не знаю, правда ли это». Пока все было правдоподобно, но я не очень-то доверяла онейридам. Если этот сон — правда, меня там не будет. Интересно, что подумали ребята в магазине, когда я вдруг пропала.
— Я могу посидеть дома, пока вас не будет, — сказала вдруг Бренди. — Мама разрешает мне оставаться одной.
— Тогда ты не сможешь примерить туфли. И все пропало.
Бренди предложила, чтобы он принес туфли ей домой, но после длительной дискуссии все же уступила. Сету пришлось взять микроавтобус Мортенсенов, что его совершенно не обрадовало. Но как еще довезти пятерых девочек, одной из которых нужно детское сиденье?
Наконец вся компания добралась до «Изумрудного города», Сет оставил четверых младших в игровой комнате — настоящей сказочной стране с кучей книжек с картинками, головоломок и мягких игрушек. В этот день там работала Дженис, и он попросил ее присмотреть за ними, а Кендалл оставил за старшую, пообещав, что купит ей книгу бухгалтерского учета.
Они с Бренди пошли искать Мэдди, которая скрывалась в офисе. Она ужасно обрадовалась и вспорхнула с места, чтобы скорее поцеловать его. Бренди сердито посмотрела на нее, и мне стало как-то не по себе. Мэдди так сильно любила его, это видели все… Она не скрывала этого даже на работе. Их отношения причиняли мне боль, но как я могла обижаться на нее за ее чувства? Как я могла ненавидеть ее за любовь к мужчине, который для меня важнее всего на свете?