Слоник обиженно хрюкнул, взмахнул хоботом и отвернулся.
– Не обижайся! - Я потрепал его по загривку. - Папа просто хочет, чтобы ты хорошо разбирался в дизайне животных.
– Может, в прятки? - предложил слоник.
Браслет на запястье пискнул.
– Витя, мне уже пора…
Слоник хрюкнул и уткнулся в мои колени. Контуры его таяли - слоник принимал форму конопатого мальчишки. Похожего на меня и на Ольгу. Мальчишка всхлипывал.
– Ну, Витюш, ну что ты? - огорчился я.
– Я не хочу, чтоб ты уходил! - прохныкал Витька, растирая кулачком глаза.
– Виктор! - Я поднял сына и посадил себе на колени. - Ты же большой мальчик, правильно? Ты же знаешь, что я не живу в Нульгороде. Правильно? А поэтому не могу оставаться с вами надолго. Ты знаешь, что у всех живых людей есть живое тело. Оно лежит в реальном мире. Оно не может превращаться в слоников и бабочек. Телу надо есть. Телу надо спать. Телу надо ходить в туалет и на работу.
– Что такое туалет?
– Это не имеет значения. Так вот, мое тело зовет меня домой. Завтра после работы я снова приду. И в выходные буду с тобой и мамой долго-долго. Ну, с перерывами…
– Я хочу… - начал Витька и снова всхлипнул, - Я хочу, чтобы ты жил здесь… Все папы живут здесь!
– Не все. Совсем не все. - Я снял Витьку с колен и поставил его на траву.
Поднялся.
Браслет на руке снова тревожно пискнул.
– До завтра, Витюша… Пора мне. Слушайся маму, хорошо?
Витька ничего не ответил. И я, не оборачиваясь, зашагал к холму.
Навстречу из-за холма появилась Ольга - как всегда, попрощаться. Она снова чуть поменялась. Кажется, сделала себе бедра меньше. С каждым месяцем ее было все труднее узнать - не такой она была когда-то. Но - стала моложе и беззаботнее. Изменила прическу и фигуру. Честно говоря, мне больше нравилась ее полная талия, большая грудь и щечки с ямочками. Теперь Ольга была худой, груди почти не заметно, а щеки, хоть и румяные, но впалые - почему-то ей так нравилось больше. Так здесь модно. Но улыбка оставалась прежней - Олиной…
– Поссорились? - понимающе спросила она.
– Нет. Поиграли. Витька капризничает, не хочет, чтобы я уходил…
Ольга отвела взгляд.
– Ребенку трудно без отца, - произнесла она сухо и поджала губы. - Мне тоже тебя не хватает, Костя…
– Оля… - Я взял ее за руки. - Ну зачем ты это говоришь? Ты же знаешь, что я с работы первым делом бегу к вам! Всегда так было, даже когда не было этого проклятого Нульгорода…
– Проклятого?
– Божественного! Не важно! Всегда мужья приходили в свои семьи вечером, после работы!
– Да… - беззвучно сказала Ольга. - Почему ты всякий раз делаешь вид, будто забыл про разницу времени? Тебе так легче жить? Я напомню, Костя. Напомню. В Нульгороде время идет быстрее. И здесь мы ждем тебя с твоей работы целых две недели…
Браслет снова предательски пискнул. Ольга услышала и вздрогнула.
– Оля! Ну что ты меня терзаешь? Зачем? Оля, я живой человек, понимаешь? Извини! Да! Я пока живой! Мне и так тяжело! Я очень устаю! У меня тяжелая работа, весь день на ногах! На обычных человеческих ногах! Ты уже забыла, что ноги умеют уставать?
– В Нульгороде нужны дизайнеры… - медленно произнесла Оля, глядя в сторону. - Очень нужны. Ты смог бы работать по специальности. Это у вас там дизайнеры никому уже не нужны, а здесь… Здесь никто так не нужен, как профессиональный дизайнер!
Я взял ее за плечи и обнял.
– Оленька…
– Что, Костя? Что?
– Оленька… Ну как ты можешь? Зачем ты так меня? Я живу - там. Сюда я всегда успею. Верно?
– Костенька… - ее плечи дернулись. - Ты знаешь, как я за тебя волнуюсь? Ты знаешь, как я боюсь за тебя? Каждый раз, когда ты уходишь, а я… - Она всхлипнула. - Мы ждем тебя с Витькой две недели… Две недели… Думаешь, он не понимает? Думаешь, он не волнуется вместе со мной?
– Да чего вы волнуетесь, глупые люди?!
– Мало ли что? Мало ли, что случится? Мало ли людей умерло вдалеке от терминала, не успев выйти в Нульгород? Кирпич внезапно упадет! Автомобиль собьет на шоссе! Мало ли!
– Да я уже не помню, когда последний раз видел живой автомобиль… - пошутил я и понял, что неудачно.
– У твоего мира нет будущего… - вдруг жестко сказала Ольга.
Непривычно резануло это "твоего мира". Но куда больше резануло другое.
– Что? - опешил я. - Как ты сказала? У моего - нет будущего?!! У моего?!! Нет будущего?!!
– Да. И ты это знаешь сам.
– Оля… - я взял ладонями ее лицо и повернул так, чтобы смотреть глаза в глаза. - Оля, ты с ума сошла? Если у реального мира нет будущего, то что станет с этим?!
– Что станет?
– Да вы здесь совсем уже с ума все посходили?!! Вы совсем уже забыли, кто вы и где?! Кто будет вырабатывать вам энергию? Ремонтировать и создавать вычислительные блоки? Добывать кремний, в конце концов? Кремний для кристаллов всей этой проклятой электроники, когда она начнет под вами сыпаться в реальном мире?! Кто?!
– Роботы будут, - ответила Оля. - Управляемые дистанционно из Нульгорода. Ты отстал от жизни. Это новый проект, у нас только об этом и говорят по Теле.
– Оля! Вы забыли, что такое реальность! Что ты вообще говоришь такое? Ты действительно хочешь, чтобы роботы заменили всех живых людей на планете?
– Жизнь на планете опасна и не приспособлена для человеческого разума. Кто согласится там жить дальше, кроме чурок и упертых, вроде тебя? В реальности должны жить роботы.
– Да ты понимаешь, что ты сейчас говорить? - возмутился я. - Это же смерть! Смерть человека на планете!
– Костя, это - жизнь человека, - уверенно сказала Ольга. - И жизнь эта - здесь. А смерть человека бывает только в вашем мире. Страшная, и навсегда. Здесь смерти нет.
Браслет ожил снова, заверещал и больше не умолкал. Я нажал кнопку и вывалился из Нульгорода.
* * *
Попадание в реальность было как всегда неприятным. Кружилась голова, стучало в висках и слегка подташнивало. Давил переполненный мочевой пузырь и очень хотелось есть. Всегда меня это удивляло - вроде и тошнит, а есть все равно хочется. Я посидел еще немного с закрытыми глазами, подождал, пока утихнет круговерть в голове, и открыл глаза. Поднял руку, сорвал с головы шлем и положил на терминал, стараясь не перекрутить провода. Огляделся.
Серая неубранная комната в огромной пустой квартире. Нашей квартире. На девятом этаже полупустого каменного дома сталинских времен. Кровать. Терминал. На кухне холодильник. Что еще нужно?
Я встал, держась за стенку, и дошел до туалета. Зашел в ванную - горячей воды не было уже много месяцев, стало ясно, что она больше здесь не появится. Но сегодня и холодная была какой-то липкой и ржавой. Кое-как умывшись, я добрел до кухни. Лампочка тут не горела уже давно, руки не доходили заменить. Зато свет пока горел в холодильнике, если его открыть.
Но, уже взявшись за руку, я вспомнил, что забыл купить какой-нибудь еды на вечер. Просто забыл. Я потянул ручку - холодильник оказался совершенно пуст. Забыл - и все тут. Черт побери, может и правду говорят, будто от ежедневного входа-выхода портится мозг и память? Хотя нет, это ж не та память, купить еды… Память - это воспоминания. Ухудшается ли она - никак не проверишь. Как проверить, все ли детские воспоминания ты сохранил, из тех, что помнились еще вчера? И даже спросить не у кого - кто здесь остался из друзей? Все в Нульгороде. А вот там у них с памятью хорошо. Все хорошо у них с памятью. Они же ничего не забывают, что хотят запомнить - все помнят. Мы для того здесь и работаем, чтобы у них не было недостатка ни в какой памяти…
Я вдруг понял, что сжимаю кулаки от злости. Но не потому, что я злой. Просто на меня всегда так действует голод.
Я посмотрел на часы - через шесть часов вставать на работу. Но есть хотелось дико. Сколько я уже не ел?
Скрипнув зубами, я стал напяливать штаны и куртку. В конце проспекта Юбилея вроде был круглосуточный продуктовый.
* * *
Моросил осенний дождь, и где-то тоскливо выла собака. Работающих фонарей на всем проспекте оказалось два. И то один агонизировал - то вспыхивая в полный накал, то срываясь в тусклый синий диапазон. Похоже, он делал это в такт завываниям собаки. Уж не знаю, что там с памятью, но я четко помнил то время, когда проспект Юбилея был живым - по тротуарам текли пешеходные толпы, на мостовых гудели долгие автомобильные пробки… Когда же это было? Всего каких-то лет пять назад. Сейчас в темноте проспект казался в три раза уже. Раньше по обеим сторонам тянулись стеклянные витрины магазинов, которые светили и днем и ночью. Сейчас витрины скалились клыками битого стекла и хищно разевали черные пасти.
Лишь один магазин по-прежнему светился вдалеке приятным светом и, кажется, работал. По крайней мере, оттуда долетала музыка, кажется фолк-рэп. Я сперва решил, что это круглосуточный продуктовый, и сразу что-то перевернулось в животе. Но когда подошел поближе, увидел светящуюся вывеску "Мир яда" и логотип: неоновую змею, обвивающую рюмку…