Хотя нацисты и были полны решимости сохранить власть, доставшуюся им с такими трудностями, их не покидало беспокойство. Оппозиция продолжала сопротивляться. Все чаще появлялись факты, свидетельствующие об этом и вызывавшие озабоченность у нацистов: так, 25 февраля коммунистические боевые группы, включавшие также группы "Антифашистской лиги", были объединены под единым командованием в ответ на захват нацистами Дома имени Карла Либкнехта 24 февраля. 2 6 февраля новое руководство этих групп выступило с призывом к "широким массам встать на защиту коммунистической партии, прав и свобод рабочего класса". Руководство звало массы на "широкое наступление в титанической борьбе против фашистской диктатуры".
В этих условиях подавить компартию, не дать ей возглавить крестовый антифашистский поход можно было, лишь найдя какое-то средство, действенное в рамках легальности, необходимо было найти способ убедить население страны в том, что коммунисты готовят путч, и воспользоваться этим для устранения руководителей и дискредитации коммунистической партии как раз накануне выборов.
Нацисты не испытывали ни малейших трудностей при организации крупных политических махинаций. После проведенной Герингом чистки полиция Берлина была целиком и полностью в их руках. 30 тыс. волонтеров "вспомогательных отрядов" полиции, хорошо вооруженных и носивших нарукавные повязки со свастикой, были хозяевами берлинских улиц. Получали они по три марки в день из партийных средств нацистов. Специальным декретом, изданным Герингом 22 февраля, в их число были включены члены штурмовых отрядов и отрядов "Стального шлема". Таким образом, все было готово к предстоящей постановке. Третьего звонка, возвещающего о начале спектакля, не пришлось долго ждать. 27 февраля открылся занавес главной сцены предстоящих драматических событий.
2 7 февраля в 21 час 15 мин. студент-богослов, проходивший по Кёнигсплац, где высилось здание рейхстага, услышал звон разбиваемых стекол. На тротуар посыпались осколки. Студент, пораженный случившимся, бросился искать сторожей рейхстага. Совершавшие обход сторожа заметили силуэт человека, метавшегося по зданию и поджигавшего все на своем пути.
Некоторое время спустя на место происшествия прибыла полиция и пожарные. Полицейскими, которые подъехали минутой позже пожарных, командовал лейтенант Латейт. Вместе с инспектором полиции Скрановичем и несколькими полицейскими он стал осматривать помещение, разыскивая поджигателя. Всех поразило то, что очагов пожара было множество и они были разбросаны по всему зданию. Зрелище, представшее их взорам в зале заседаний рейхстага, было поразительным. Столб пламени в метр шириной поднимался до потолка. Он почти не выделял никакого дыма. Других очагов возгорания в этом помещении не было. Очевидно, горело какое-то легковоспламеняющееся вещество. Это зрелище так потрясло полицейских, что они вытащили оружие и продолжали поиски, не выпуская пистолетов из рук. Им удалось проникнуть в помещение ресторана, уже горевшее, как большой костер. Повсюду пылали ковры и драпировки.
В большом зале, носившем имя Бисмарка, расположенном в южной части здания, они внезапно наткнулись на обнаженного по пояс человека, который, весь в поту, с блуждающим взглядом, производил впечатление психически ненормального. Когда его окликнули, он поднял руки вверх и дал себя обыскать без сопротивления. В карманах у него нашли голландский паспорт, нож и несколько грязных бумаг. Скранович набросил ему на плечи одеяло и отвез в полицейскую префектуру на Александерплатц.
Человек спокойно назвал себя: Маринус ван дер Люббе, родившийся 13 января 1909 года в Лейдене, безработный, подданный Нидерландов.
Как только стало известно о пожаре, радио объявило новость: "Коммунисты подожгли рейхстаг".