Посмотрев на нее, переступившую через порог, Арьял на миг забыл обо всем, кроме ее несравненной красоты.
С головы до кончиков пальцев на ногах она представляла собой — по-другому и не скажешь! — смертельную элегантность.
Поглощенный созерцанием красоты, он не сразу обратил внимание, что Джелин держит в руке ту самую безвкусную желтую гавайскую рубашку, расписанную по шелку кричаще-розовыми орхидеями.
Улыбка на его лице увяла. Он скрестил руки на груди и, уловив озорной блеск в темно-синих глазах Джелин, свирепо уставился на нее.
— Ты издеваешься, что ли?
— Эту или вот это. — Она вытащила из-за спины отделанный рюшами кухонный фартук с надписью на груди «Целуй повариху». — Выбирай.
Он фыркнул.
— Ты специально это сделала.
— Думаешь, мне хочется, чтобы мой супруг выглядел гигантской орхидеей?
От его недовольства не осталось и следа, как от росы на солнце.
— Супруг, — тихо повторил он, подошел к Джелин и заключил в объятия ее стройное тело. — Мне нравится, как это звучит.
— Мне тоже. Но не надо отвлекать меня. Арьял, ты пообещал, что после душа мы закончим наш разговор.
— Разговор? Теперь это так называют?
— Я пыталась донести до тебя мои в высшей степени разумные предложения.
Он куснул ее за мочку уха, а потом нехотя разомкнул объятия и отступил.
Ему нельзя было отвлекаться. В особенности если он собирался выиграть в этом конкретном споре.
— Они больше похожи на приказы, а не на предложения, красавица, — сухо заметил он.
Скрестив руки на груди, она вздернула подбородок таким знакомым движением.
— Только потому, что ты отказываешься слушать разумные доводы.
Выдержав ее взгляд, Арьял помрачнел.
— Джелин, тебе я доверю свою жизнь, но не жди от меня, что мое доверие распространится и на твоих сородичей. Слишком долго они оставались моими врагами.
Она была не настолько глупа, чтобы убеждать его, что знакомые вампиры примут его с распростертыми объятиями только потому, что они стали мужем и женой.
— Ты воин, — пожала она плечами. — Ты прекрасно знаешь, что иногда нужно с кем-то объединиться ради победы добра.
— Враг моего врага — мой друг?
— Может, и не друг, но…
— Джелин, те сильвермисты в пещере — мои братья, — неожиданно резко прервал он ее.
Ее лицо смягчилось.
— Я отлично помню.
— Тогда ты понимаешь, почему я никогда не смирюсь с тем, что они могут пойти на прокорм кровососам.
Джелин прижалась к нему, погладила, чтобы успокоить. В нем опять всколыхнулись воспоминания о том, как их продал в рабство проклятый колдун.
— Стикс ведь не дикое животное, хотя… — Она попыталась подобрать нужное слово. — Хотя иногда и пугает. Ему не больше твоего хочется устроить кровавую баню.
Арьял не сомневался в ее правдивости. Всем было хорошо известно, что нынешний Анассо пытается цивилизовать своих вампиров. Но Арьялу так же прекрасно было известно, что вампиры изначально являлись хищниками, и никакой приказ короля не в силах изменить их природные инстинкты.
— Может, и не хочется, но как только начнется схватка, все договоренности пойдут коту под хвост.
— Мы ведь не можем позволить, чтобы дитя осталось в руках у Тирлоха. В конце концов, они отроют алтарь и воссоздадут Темного Властелина.
— Я знаю.
Она нетерпеливо фыркнула.
— Скажи, красавчик, что ты задумал?
— Я хочу оказаться в пещере до того, как вампиры начнут бойню.
— Нет! — Ее ногти впились в его руку. Она отрицательно замотала головой. — Это слишком опасно.
Арьял осторожно освободился от болезненного захвата. Ему не хотелось лишиться руки, в то время как он будет излагать ей свой план.
— Я хочу дать моим братьям возможность сдаться.
Лучше, чем кому-либо другому, ей было известно о его бескомпромиссном стремлении защитить свой клан.
— Ты думаешь, они пойдут на это?
— Да, если мне удастся поговорить с ними, — сказал он, вспомнив подслушанный в пещере разговор. — Они больше не доверяют Тирлоху, но запуганы колдуном. Они пойдут за мной, если я смогу дать им шанс выйти оттуда.
— Все равно это очень опасно, — пробормотала она.
— Мы с ними из одного клана, они — моя семья. — Он понимал, что до нее дойдет его мрачная решимость. — Я не могу бросить их на верную смерть.
Стиснув руки, Джелин прикидывала в уме, сможет ли она закрыть его здесь, в подвале. Затем, нагнувшись, подобрала с пола шелковую рубашку и сунула ему в руки.
— Я поговорю со Стиксом.
Он натянул на себя рубашку, больше раздосадованный словами Джелин, чем нелепой тканью.
Как будто ему требуется разрешение от проклятого кровососа!
— Не его дело — решать за меня.
— Да-да. — Она закатила глаза. — Послушай, мы все можем действовать сообща, если никто не станет добиваться выгоды для себя.
— Скажи об этом своему Анассо.
— Как раз и собираюсь.
Он перестал возиться с пуговицами, поднял голову и внимательно посмотрел на нее.
— Правда?
— Разумеется.
Хм. Его инстинкты подсказывали другое.
Что-то все гладко складывается!
— И не станешь отговаривать меня?
Джелин отвела глаза, проверила обрез, висевший на узкой талии.
— Не собираюсь бодаться с кирпичной стеной.
— Отлично!
— Но…
— Черт! — Он покачал головой. — Я так и знал, что обязательно появится какое-нибудь «но».
— Но, боюсь, я смогу выторговать для нас не больше нескольких минут до начала. — Она не стала реагировать на его недовольство, подняла голову, посмотрела ему прямо в глаза и поняла, что он уступил. — Поэтому для нас будет лучше, если ты быстро найдешь их и уговоришь.
Арьял прищурился.
— Для нас?
— Я твоя жена. — Джелин положила ему руку на грудь. — Мое место рядом с тобой. Не важно, куда ты направляешься.
— Ты только сейчас говорила, что это очень опасно, — процедил он сквозь зубы.
— Пойдем, супруг мой. — Повернувшись, она направилась к двери, не обращая внимания на Арьяла, который шагал за ней, ругаясь на чем свет стоит. — Нам нельзя опаздывать.
Джелин всегда подозревала, что у мужчин отсутствует хромосома, отвечающая за рациональное мышление. Иначе с чего тогда они с таким желанием бьются грудью о грудь и грозят друг другу клыками, вместо того чтобы взять и спокойно обсудить проблему?
В том, что главное для них помахать кулаками, она еще раз убедилась, наблюдая, как шесть вампиров не торопясь окружили Арьяла. Выражения на их лицах варьировались от насмешливого любопытства до откровенной ненависти.
Она и не ожидала, что встреча будет приятной.
Даже просто вежливой.
Но когда-то должны же они перестать быть настолько нетерпимыми?
Стоило ей осознать эту мысль, как Стикс выступил вперед. В черных кожаных штанах и черной футболке, обтягивающей массивный торс, он выглядел как ходячий ночной кошмар.
— Не рубашка, а прелесть, — пророкотал он, обращаясь к Арьялу, и при этом ласково погладил меч в ножнах.
М-да. Нетерпимость как она есть!
— Стикс! — зашипела Джелин, становясь рядом с мужем, который уже держал в руках заряженный лук и был готов спустить тетиву. — Нам ничего не нужно, кроме того, чтобы Арьял попытался уговорить своих сородичей покинуть пещеру, прежде чем туда войдете вы.
Волна энергии Анассо резко всколыхнула воздух.
— Почему я должен верить ему?
— Потому что я гарантирую. — Джелин стояла ни жива ни мертва, ощущая, как Арьялом овладевает мрачная злоба. Боги, пожалуйста, не дайте ему сотворить какую-нибудь глупость! — Вы мне верите?
Стикс пожал широкими плечами:
— Он же ваш муж.
Она криво усмехнулась. Вампиры почувствовали, что Арьял и Джелин стали мужем и женой, в тот же момент, как они подошли к пещере.
Что только осложнило ситуацию.
Огромный вампир снова переключил свое внимание на Арьяла.
— Нет никакой обиды в том, чтобы убедиться, не завлекают ли меня в ловушку.
Арьял обнял Джелин за плечи и крепко прижал к себе.
— Если ты считаешь, что это ловушка, зачем нужно было приходить сюда?
— Когда охотница говорила со мной, она еще не была связана с нашими врагами.
— Ох, ради Бога! — возмутилась Джелин. — Он нам не враг. Мы все хотим одного и того же.
— Разве? — холодно поинтересовался Стикс. Его энергия окутала Джелин, словно он пытался выведать, что у нее в голове.
— Именно так.
Последовала напряженная пауза, пока Анассо продолжал изучать Джелин. Наконец, вскинув руку, он приказал своим людям отступить назад.
— У вас четверть часа.
Облегчение, которое испытала Джелин, было прервано типично мужской реакцией Арьяла.
— Ты можешь быть королем вампиров, но при этом…
— Арьял! — Она заслонила мужа спиной ото всех и взяла в руки его лицо. — Если за пятнадцать минут мы не сумеем убедить их перейти на нашу сторону, нас либо захватят в плен, либо убьют.