Лукаво улыбнувшись, Шарлотта взяла в ладони его лицо.
— А почему, Том? — с самым невинным видом спросила она. — Объясни мне, почему не выдержишь.
Он застонал, но все же ответил:
— Ты знаешь почему, Шарлотта. — Он отступил на шаг. — Доброй ночи.
Он хотел уйти, но она остановила его.
— Ты пошел не в ту сторону. Дом — вон там. Том взглянул на нее и кивнул. Шарлотта ужаснулась — ей показалось, что он уходит из поместья.
— Тебе не понравилась Зеленая спальня? — спросила она. — Я приготовила ее для тебя.
— Понравилась, Шарлотта, — вздохнул Том. — Но я в ней спать не буду. Я уже сказал Ливси, чтобы он устроил меня на конюшне.
— Нет, ты не ляжешь на конюшне! — возмутилась Шарлотта.
— Лягу, это решено. У тебя ведь нет компаньонки, и дяди дома нет. Ты хочешь, чтобы пошли слухи о том, как ты принимала в доме мужчину и оставила его на ночь?
— Но ты же мой гость! — упорствовала Шарлотта.
— Я же не могу нарушить правила хорошего тона, — шутливо улыбнулся Том. — А если твой дядя вернется среди ночи и застанет у тебя гостя? Только представь себе, что действительно вернется. Что он подумает?
— Если ты ему не понравишься, он вполне может отхлестать тебя кнутом, — со вздохом проговорила Шарлотта.
— Вот видишь! — просиял Том. — И никто его за это не осудит. Нет, мне лучше ночевать на сеновале, и тебе лучше согласиться, что я принял разумное решение.
Шарлотта надула губки, но все же пожелала ему доброй ночи. Провожая Тома взглядом, она напомнила себе, что почти его не знает, хотя и любит…
Вернувшись в дом, Шарлотта обнаружила, что кухарка и Ливси исчезли, а на столе лежат приготовленные для Тома простыни и подушка.
Венд сообщила, что Айви, вероятно, забыла отнести их на конюшню, потому что кухарка ее отругала. С наигранным равнодушием служанка спросила, не хочет ли Шарлотта, чтобы она отнесла постель Тому. Однако девушка поспешно ответила, что сама с удовольствием отнесет гостю постель.
Не успела Венд ответить, как ее юная хозяйка выбежала из дома.
Открыв дверь конюшни, Шарлотта пожалела, что не захватила с собой лампу.
— Том, — негромко позвала она, зная, что здесь же спит и конюх.
— Я здесь, — сразу же отозвался он, словно ждал ее прихода.
— Я принесла простыни и подушку. Айви их забыла. Том спустился с сеновала. Глаза Шарлотты уже привыкли к темноте, и она, разглядев темную фигуру, подошла к Тому и вручила ему постель.
— Спасибо, — сказал он. Затем, насвистывая, направился к лестнице, ведущей на сеновал.
Шарлотта поднялась следом за ним.
— Надо, чтобы кто-то тебе постелил, — сказала она. — И раз Айви забыла…
Шарлотта принялась стелить постель. К счастью, на сеновале было светлее, чем внизу, — лунный свет пробивался сквозь щели в крыше, на которые давно жаловался конюх. Том молча наблюдал за ней. Она так мило хлопотала, устраивая ему постель!
— Ну вот, проверь, все ли в порядке. Том неохотно стащил башмаки и улегся.
— Прекрасно, — сказала Шарлотта. — Тебе будет удобно. — Она вдруг опустилась рядом с ним на колени. — Ах, Том, может, ты изменишь свое решение насчет Зеленой спальни? Я не хочу, чтобы ты ночевал на конюшне, когда я…
Она внезапно умолкла, склонившись над Томом. Ее лицо было совсем близко, и он ощущал аромат ее волос, чувствовал на щеке ее дыхание. Руки Тома помимо его воли протянулись к ней… Он привлек Шарлотту к себе и впился поцелуем в ее губы. Его ладони скользнули по ее спине, по плечам — а потом она вдруг почувствовала, что он спускает вниз тугой корсаж.
Шарлотту, казалось, охватило безумие. Этой ночью она была готова на все. К тому же она знала, что они с Томом любят друг друга и всегда будут любить.
Наконец верхние крючки разошлись, и горячая ладонь Тома легла на ее грудь, прикрытую лишь тонким батистом сорочки.