Ей было очень любопытно, и она расспрашивала Перегрина о том, что они с маркизом обычно делают в Лондоне. И Уоллингхем рассказал девушке о доме маркиза, полном сокровищ, о том влиянии, которое его друг имеет в светском обществе, и о его достижениях в разных видах спорта.
Кистну, конечно, интересовали успехи Олчестера на скаковой дорожке, но, хотя Перегрин и рассказал ей, что во время розыгрыша дерби лошадь маркиза пришла к финишу голова в голову с другой лошадью, он ни словом не обмолвился, что это было связано с нечестной игрой второго жокея.
Уоллингхем был совершенно уверен, что девушка слушает его, широко открыв глаза от восторга, потому что он рассказывает о маркизе.
— А почему его светлость до сих пор… не женился? — спросила Кистна.
Уоллингхем пожал плечами:
— Хотя он ухаживал едва ли не за всеми незамужними женщинами, которые встречались на его пути, он никогда не влюблялся в них настолько, чтобы связать себя узами брака.
Помолчав, Кистна спросила:
— Он, наверное, очень… скучает?
Уоллингхем рассмеялся:
— Да, и еще как! Но на самом деле маркизу, как и мне, нравится холостяцкая жизнь. Нам доставляет удовольствие общество друг друга, и нам кажется честнее и забавнее провести с хорошенькой девушкой одну ночь, а следующую — с еще более привлекательной, чем связать себя на всю жизнь с одной, независимо от того, красива она или уродлива.
Уоллингхем, как всегда, забавлялся сам и смешил собеседника, но вдруг понял, что Кистна воспринимает его слова абсолютно серьезно.
— Думаю, я это понимаю, — сказала она. — Но если кто-то любит… действительно любит, он… захочет всегда быть с этим человеком, и сам воспротивится, если… ему предложат замену.
При этом Кистна думала о своих родителях, но Уоллингхем ответил с прежней легкостью:
— Маркизу нравится разнообразие, и кто рискнет осуждать его за это? Если в вашей конюшне полно лучших лошадей, зачем ездить только на одной?
Это прозвучало весьма фривольно, и, заметив выражение лица Кистны и вспомнив, что она дочь священника, Перегрин поспешно добавил:
— Возможно, когда-нибудь маркиз найдет ту, единственную женщину, да и я тоже. Тогда мы остепенимся и станем чрезвычайно скучными и, без сомнения, весьма важными.
— Не понимаю, почему вы должны стать именно такими.
И снова Уоллингхем не догадался, что в этот момент Кистна думала о своих родителях. О том, что вместе они получали от любого события еще больше удовольствия, потому что могли это удовольствие разделить друг с другом.
Уоллингхем решил, что сказал что-то неосторожное, и попытался сгладить это:
— Вам не стоит беспокоиться о нас с маркизом.
Подумайте о себе! Когда мы найдем вам хорошего мужа, вы, несомненно, согласитесь, что замужество — это нечто очень приятное.
— Но вы сейчас говорили, что большинство мужчин вовсе не горят желанием жениться, — заметила Кистна, — и, возможно, никто… не захочет жениться на мне.
— Уверяю вас, что они захотят. Если бы у вас были деньги, а я мог бы себе это позволить, я бы побился об заклад, что через год вы будете респектабельной замужней дамой с золотым кольцом на пальце.
Кистна рассмеялась и покачала головой.
— Кто же захочет на мне жениться? — спросила она.
И вдруг, как будто что-то вспомнив, добавила:
— Конечно, если я воспитанница… кого-то очень влиятельного… тогда, наверное… это… дает… значительное преимущество.
— Безусловно, — согласился Уоллингхем.
Чувствуя, что он вот-вот будет втянут в разговор, который никогда бы не начал первым, Перегрин очень обрадовался появлению маркиза.
Ни эту ночь, ни следующую Кистна не могла заснуть, снова и снова припоминая все подробности разговора с Уоллингхемом.