– М-мы з-захватили б-базу на Ван-Бисбруке. У нас в руках жены Железовского, Хана и Ромашина. Мы теперь сможем вернуть артефакты и вообще ликвидировать Сопротивление!
Шаламов некоторое время изучал потное бледное лицо молодого человека, растянул губы в улыбке:
– Ладно, живи пока. Еще раз проколешься – не пожалею!
– Я там кое-что обнаружил, – воспрял духом Торопов-младший. – Могу показать.
– Покажи.
Леон торопливо проговорил в усик рации на воротнике уника:
– Боб, принеси кейс в каюту начальника.
– Заходите ко мне, – сделал приглашающий жест Ландсберг.
Все трое вошли в его апартаменты, занимавшие на «Марго-2» немалый объем. Здесь он мог не только работать, но и отдыхать, ни в чем себе не отказывая.
– И все же не понимаю, как ты мог прошляпить артефакты, – сказал Шаламов, морщась; поворочал головой, нашел графин с маколеем, залпом отпил половину. – Выкладывай все подробности.
Леон без утайки, стоя навытяжку, рассказал все, как было. Он понимал, что его покровитель легко отличит правду от лжи. Закончил:
– Мне в голову не могло прийти, что воры осмелятся подойти к базе так близко! У них же нет ни одного спейсера, обладающего системами маскировки!
– Значит, есть!
– Знать бы еще – кто они, – сказал Ландсберг мечтательно. – Но судя по беспримерной наглости нападения, это или Аристарх Железовский, или Клим Мальгин.
Шаламов снова поморщился, потер лоб.
– Клим действовал бы иначе. Это и в самом деле, наверное, Аристарх. Ох и достал же он меня, Геракл гребаный! Ну погоди, я до него доберусь! Однако в связи с вышеизложенным на ум просится один нехороший вывод: наши враги в пятьдесят шестом веке имеют М-портал, через который они перегоняют спейсеры Галиктов в наше пространство. А благодаря тебе, – палец Даниила уперся в грудь Торопова, – у них теперь еще и М-портал Мантоптеров!
Леон снова вспотел.
– Я н-не х-хотел…
– Помолчи!
В дверь каюты постучали.
Вошел квадратнолицый молодой человек в стандартном «кокосе», с необычного вида кейсом в руке. Передал кейс Леону, вышел. Торопов открыл кейс и жестом фокусника вытащил оттуда перчатку, похожую на металлический скелет руки, затем какой-то белый рулон, плотно намотанный на стержень с рукоятью. Натянул перчатку-«скелет» на руку. Раздался щелчок, и рулон сам собой развернулся в красочный живой пейзаж, светящийся изнутри.
Зеленое небо, голубые горы, дырчатые деревья с шапками белоснежного пуха, динозавр в ромбовидной броне.
– Хроник! – сдавленным голосом проговорил Шаламов. Подошел ближе к оставшейся висеть в воздухе картине, протянул руку. – Мой хроник!
– Осторожнее, – заметил Ландсберг. – Хроники имеют свойство внезапно активироваться.
– Он почти разряжен.
– Все равно засосет – не вылезешь. Это из него тебя вытащил Клим?
Черты лица Шаламова исказились.
– Сначала он меня туда вклеил! С помощью других! Один бы он не справился. А потом-таки вытащил… хотя я так и не понял причин его альтруизма.
– Здесь еще один, – показал внутренности кейса Леон. – Развернуть?
– Не надо. – Шаламов щелкнул пальцами, и картина с неземным пейзажем сама собой свернулась в рулон, улеглась в зажимы кейса. Шаламов закрыл его, погладил по скругленному торцу.
– За это спасибо. Наши шансы сломать Сопротивление растут.
– Мы же прихлопнули их последнюю базу, – вытаращил глаза Торопов. – Практически они у нас вот где! – Он сжал пальцы в кулак.
– Пока на свободе их вожаки, говорить о полной победе рано. Тем более что у них тоже есть контраргументы.
– Но у нас их женщины!
– Это тоже важная деталь. – Шаламов повернулся, чтобы выйти из кабинета, но вдруг оглянулся. – А жены Клима среди пленников случайно нет?
– Есть, конечно.
Некоторое время Шаламов смотрел на возбужденного Торопова-младшего, махнул рукой и исчез.
Двое людей, силой обстоятельств и благодаря качествам души вовлеченные в противостояние с защитниками человечества, молча смотрели на то место, где он только что стоял.
* * *Сигнал тревоги застал Ромашина в Управлении аварийно-спасательной службы. Здесь у эксперта-аналитика СБ был свой кабинет, о существовании которого знали всего несколько человек. Причем нынешнее руководство УАСС об этом не догадывалось, несмотря на компьютерный контроль здания. Кабинет на всех строительных схемах и во всех документах фигурировал как «хранилище бытовых комплектов», к которому почему-то не имела доступа ни одна из хозяйственных служб Управления. Раз в год хозяйство УАСС подвергалось ревизии, коммунальщики занимались плановым учетом и проверкой всех помещений, но каждый раз главный инк Управления докладывал контролерам, что «хранилище бытовых комплектов» – что имелось в виду под «бытовыми комплектами», никто не знал, то ли постельное белье, то ли посуда, то ли расходные материалы для уборки помещений, – под номером 111 уже проверено и содержится в образцовом порядке.
Кабинет этот был сооружен еще полстолетия назад отцом Игната Филиппом в бытность того комиссаром Службы безопасности. Какими соображениями руководствовался Ромашин-старший, создавая тайное убежище, его сын не знал, зато теперь имел надежный «бункер» в недрах гигантского здания, да еще снабженный к тому же независимой кабиной метро. Искать Ромашина там, в стенах организации федерального значения, напичканной спецслужбами, вряд ли кому-нибудь пришло бы в голову.
– Ван-Бисбрук захвачен! – доложил Игнату начальник личной охраны. – Есть жертвы. Никуда не уходите, идет анализ нападения.
Сердце сжала ледяная лапа страха. Перед глазами встало лицо жены с умоляющими глазами.
Ромашин стиснул зубы, переживая вспышку сердечной боли, спросил глухо:
– Кто?!
– Судя по оперативности, слаженности действий и примененной технике – это дело рук Службы. Но их кто-то навел. Уж больно идеальный захват получился.
– Кто?!
Начальник охраны помолчал.
– Предположительно Герхард Маттер.
Ромашин закрыл глаза, помассировал пальцами грудь.
– Вы сможете это доказать?
– Он снова ушел в «самоволку». Налет начался три часа спустя.
– Это не доказательство. Срочно подключите контрразведку.
– Она уже работает.
– Ладно, разберемся. Найдите мне Баренца и Хана. Куда поместили пленников?
– В следственный изолятор Службы «Питерская тишина».
– Всех?
– По крайней мере всех женщин. В том числе и вашу жену.
– Хорошо, работайте.
Ромашин посидел немного за столом в расслабленной позе, помассировал грудь, но боль не проходила. «Стар становлюсь, – пришла меланхолически-тоскливая мысль. – Уже не могу справиться с нервами».
Открыл дверцу бара, достал початую бутылку «Рижского бальзама», хлебнул прямо из горлышка. Сморщился. Алкогольный травяной настой огненным клубком прокатился по пищеводу, заставляя сокращаться мышцы живота.
Через минуту сердечная боль отпустила.
Ромашин с облегчением вздохнул. И тотчас же заговорила рация «спрута»:
– Игнат, ты где?
– В Управлении.
– Жди, буду через пару минут.
Вскоре сработала камера метро, и в кабинет стремительно вошел собранный суровый Савва Баренц.
– Ты в курсе, кто руководил захватом?
– Кто?
– Сынок Торопова!
Ромашин сжал губы в тонкую полоску.
– Молодой высокомерный мерзавец!
– Я займусь им лично, – появился в кабинете вслед за Баренцом мрачный Джума Хан. – У нас его папаша, так что есть возможность надавить на него.
– Вряд ли Леон дорожит жизнью отца, – покачал головой Игнат. – Это сущий отморозок!
– Итак, судари мои, – посмотрел на помощников по очереди верховный комиссар Сопротивления, – мы оказались на краю гибели. Дальше так продолжаться не может. Надо выяснить, почему Служба переигрывает нашу контрразведку и службу охраны, и ликвидировать причину.
– Маттер… – начал Джума.
Баренц поморщился.
– Герхард – большой ребенок, его легко можно обвести вокруг пальца. Напрямую, за какую-то даже очень высокую плату он предать наше движение не мог. Его умело обработали. Да и не он главный виновник всех наших бед.
– Ты его оправдываешь?!
– Не оправдываю. Но против нас играет какой-то крупный игрок с большими магическими возможностями. Маттер просто попал ему под руку. Хотя это не снимает ответственности с нашей службы охраны. За ним надо было следить в три глаза.
– Я выясню, кто отвечал за него конкретно. Были бы живы Золотьки, отец и сын, этого бы не случилось.
– Уже неважно, кто прокололся конкретно. Давайте думать, чем мы ответим – даже не Службе – Ордену.
– Надо выручать своих… и расконсервировать базу на Альгейбе. Это последняя наша надежда, – сказал Джума. – Я подключусь к поиску пленников, если не возражаете.
– Я займусь Маттером, – сказал Ромашин. – Через него легче всего будет выйти на заказчика.