— Очень хорошо, Ивонн. Подыщи что-нибудь подходящее для мадемуазель Гардении. Может, что-нибудь из моих старых платьев, в которые теперь я уже не вмещаюсь. А потом я куплю ей другие наряды.
— Спасибо вам, тетя Лили! — поблагодарила герцогиню Гардения. — И за желание меня нарядить, и за позволение остаться. Если бы вы только знали, как я счастлива! Когда умерла мама, мне показалось, что наступил конец света. Теперь у меня есть вы, и все изменилось.
— Теперь у тебя есть я, — повторила герцогиня как-то странно и подалась вперед, подставляя Гардении щеку для поцелуя. — Да благословит тебя Господь, девочка. Будем надеяться, что все как-нибудь устроится.
— Я обещаю во всем вас слушаться, во всем, — сказала Гардения.
Герцогиня грустно улыбнулась и повернулась к служанке, — Ивонн, отведи мадемуазель к мсье Груазу. Передай ему, что я прошу его выслать деньги тем людям, имена которых назовет мадемуазель Гардения.
— Хорошо, ваша светлость, — сдержанно ответила Ивонн и, даже не глянув на Гардению, зашагала к двери.
Гардения сделала несколько шагов, направляясь вслед за ней, но приостановилась и повернула голову.
— Еще раз спасибо, тетя Лили. Огромное спасибо. Я страшно боялась, что вы меня не примите.
— Беги, детка, — ответила герцогиня мягко. — И ни о чем не беспокойся. Все будет хорошо.
Как только дверь за Гарденией закрылась, она вновь упала на подушки, закрыла глаза и тихо простонала:
— Бедное дитя. Как я смогу ей все объяснить? Вообще-то рано или поздно она сама узнает правду…
Гардения тем временем в приподнятом настроении шла по лестнице за Ивонн.
Они спустились в холл.
Еще вчера вечером она сидела здесь на своем потертом чемодане, чувствуя себя несчастнейшей из людей. Теперь же ее душа ликовала, и было не страшно думать о завтрашнем дне.
Повсюду суетились люди, целая армия людей в рабочей одежде. Они чистили ковры на лестнице, удаляя с них пятна от напитков и еды, драили полы в холле и в главной гостиной.
Проходя мимо большого ведра с мусором, Гардения заметила в нем хрустальные осколки.
«Наверное, кто-то умудрился разбить вчера даже люстру, — подумала она. — И зачем тетя Лили устраивает столь безумные вечеринки? Для чего ей это нужно? Ах да! Я опять забыла, что нахожусь во Франции. Французы в отличие от нас, сдержанных англичан, обожают веселье».
Ивонн подвела Гардению к комнате, расположенной напротив той, в которую вчера ее отнес лорд Харткорт, постучала в дверь и вошла вовнутрь.
Гардения проследовала за ней.
В комнате за письменным столом, заваленным бумагами, сидел седоволосый мужчина средних лет. По всей вероятности, это и был мсье Груаз.
Ивонн передала ему распоряжения герцогини и представила ее племянницу. Она говорила настолько быстро, что Гардения уловила лишь некоторые слова.
Мсье Груаз поднялся из-за стола, приветливо улыбнулся и протянул Гардении руку.
— Enchante de faire votre 15 , Ma'm'selle, — сказал он.
А продолжил по-английски:
— Ивонн сообщила, что я должен кое-что для вас сделать.
— Да, да, — пробормотала Гардения. — Оплатить несколько счетов. — Сильно смущаясь и волнуясь, она достала из кармана лист бумаги. — Боюсь, их довольно много…
— Напротив! Довольно мало! — воскликнул мсье Груаз, взяв у нее список. — Вы уверены, что никого не забыли?
Гардения кивнула.
— Уверена. — Она нервно сглотнула. — Но… Если вдруг я вспомню о ком-то еще… Можно мне прийти к вам позднее?
— Безусловно, Ma'm'selle, — ответил мсье Груаз. — Я к вашим услугам. А этим людям отправлю деньги уже сегодня. — Он кивнул на список. — По почте. Они смогут получить их в ближайшем почтовом отделении.
— Очень мило с вашей стороны, — произнесла Гардения, с облегчением вздыхая. — Я вам бесконечно признательна.