И тогда вместо Лии на страшной повозке оказалась бы ее дочка… — Шинид, я так тебя люблю! — прошептала Фиона, снова покрывая поцелуями лицо девочки.
— Я знаю, мамочка. Я тоже тебя люблю, — отвечала Шинид, гладя Фиону по плечу и удивляясь про себя, почему ее мама не плачет. Вот она поплакала — и ей стало чуть-чуть легче, хотя Лию все равно было жалко. Ведь Шинид больше никогда ее не увидит. — Останешься сегодня у нас?
Фиона кивнула и быстро улеглась в кровать. Дочь теплым комочком приткнулась к ней под бок. Зазвучала тихая колыбельная. Фиона пела на древнем языке старинную балладу о сильной и прекрасной женщине, пославшей на землю свою единственную дочь, чтобы она стала королевой чародеек.
Задолго до рассвета Фиона осторожно соскользнула с кровати и поцеловала в лоб спящую дочку. Ее сердце болезненно сжалось от тревоги и любви при виде этой невинной малышки. Рано или поздно Шинид придется выйти в большой мир, и ее сон уже не будет таким безмятежным. Еще раз поцеловав дочку на прощание, Фиона вышла из-за занавески в общую комнату. Коллин уже возилась у очага, готовя завтрак.
— Да ты, оказывается, ранняя пташка…
— Ох! — Коллин так и подскочила на месте, хватаясь за сердце. — Ради всего святого, как ты здесь оказалась? — испуганно прошептала она. — Фиона, я тебя прошу, не надо… возникать у меня за спиной! Я каждый раз старею лет на десять!
— Мне казалось, что ты давно должна была к этому привыкнуть, — грустно улыбнулась Фиона.
— Значит, ты ошиблась. — Коллин подала на стол свежий хлеб и подогретое вино, и Фиона с наслаждением впилась зубами в румяную корочку. — Когда нам придется покинуть этот дом?
— Я не могу сказать точно, — пробормотала Фиона с полным ртом, запивая хлеб вином. — Но смотрите — вы обе, — ни на минуту не спускайте глаз с Шинид! — Она выжидательно посмотрела на занавеску. Изольда что-то сонно буркнула в ответ. — Деревню к северу отсюда, ту, что возле реки, прошлой ночью сровняли с землей. Малышка Лия и вся ее семья убиты.
— Значит, теперь наш черед. — Коллин устало опустилась в кресло, с тоской глядя на Фиону.
— Я позабочусь о том, чтобы этого не случилось.
— Ты не сможешь постоянно ограждать нас чарами, Фиона.
— Я буду защищать вас троих до последнего вздоха. — Фиона доела хлеб и отряхнула крошки. — И скоро я смогу делать это не скрываясь.
— Но люди до сих пор верят в то, что Шинид — подкидыш, которого воспитали мы с Изольдой. По-твоему, будет мудро объявить им, что она — твоя дочь?
— Я не стыжусь Шинид, так же как она не стыдится меня! — гордо выпрямилась чародейка.
— Ну, я имела в виду… она сразу лишится своих друзей, ей не с кем будет играть.
— Она сама выберет свою судьбу, — сурово отвечала Фиона.
— Но она еще совсем крошка!
— Шинид умнее, чем ты думаешь. И как ни крути, она была и будет моей дочерью.
— Девочка не имеет понятия о том, какими жестокими могут быть люди! — горячо возразила Коллин.
— Ты не веришь в то, что я способна ее защитить? — надменно осведомилась Фиона.
— Ну что ты, Фиона, конечно, нет. — Коллин сердито отмахнулась от этой нелепой мысли. — Просто я тревожусь за нее. Когда ты заберешь Шинид к себе, мне будет ужасно ее не хватать. Признайся честно: ты видела много добра от этих людей? По-твоему, к Шинид они отнесутся иначе?
— Мы договорились о том, что дождемся того дня, когда я смогу объявить всем об окончании срока изгнания. Вспомни лучше наше детство. Тогда все знали, кто я такая.
— Да, это верно. — Коллин посмотрела на Фиону и убедилась, что ее уже не удастся отговорить.
— И никто меня не боялся и не пытался травить. Мы играли все вместе в этом самом доме с детьми Изольдиного брата.