— События за нас всё решают, — Михаил собрал повод в левую руку, свободно опустив на бедро правую. — Люди-то гибнут.
— Люди гибнут постоянно. Смешно приписывать все одному зверю. Так не бывает.
— Зато как захватывающе! Представьте: полная луна, тело разрывает от желания крови… — Михаил демонстративно дернул ворот рубашки, словно захотел ее разодрать.
— Вы путаете оборотней с вампирами, — тоненько рассмеялась Ольга.
То, как легко она это сказала, вызвало в Михаиле удивление. Он взглянул на ее маленькую крепкую фигурку и от смущения почесал ус.
— Это вампиров должно тянуть на кровь, поближе к людям, — как бы между делом промолвила Ольга, — а оборотней подальше от них, в лес.
— А говорите, что не верите, — смущенно хмыкнул Михаил. И что-то в ее светлых глазах показалось ему странным.
— А пока выходит, зверь оказался хитрее вас, — девушка сменила тему разговора.
— От Ивана еще никто не уходил, — бодрился Михаил, но, взглянув на спутницу, понял, что сказал лишнее. Она опять раскраснелась.
— Но ведь тот, кого вы преследуете, — человек, — не поднимая глаз от холки кобылы, произнесла девушка. — Если это, как вы говорите, оборотень.
Они уже стояли. Звуки охоты кружили вокруг них, казалось, весь лес был втянут в азарт погони.
— Скажете тоже! Обыкновенный зверь! — Михаил послал вперед коня, и тут же под тонкие ноги ахалтекинца выкатилось огромное серое животное.
В первую секунду ничего нельзя было разобрать, кроме густой шерсти, унизанной веточками и листьями. Распахнутая пасть с вывалившимся языком, блестящие ненавистью глаза, черная полоса на спине.
Первыми среагировали кони. Ахалтекинец вскинулся на дыбы, заставляя седока припасть грудью к высокому седлу. Смирная кобыла Ольги коротко игогокнула, отпрыгивая в сторону. Девушка вскинула руки, сползая с седла. Нога подвернулась, и она упала прямо к лапам зверя.
Первое, что бросилось ей в глаза, — мощные длинные когти на сильных лапах и белая шерсть на одной из них. Больше ни на что посмотреть не успела.
— Поднебесный, стоять! — орал где-то у них над головами Михаил. Взбесившийся конь не слушал седока, храпел, вскидывая передние копыта. — Пошел!
Горячее жало хлыста упало как раз между девушкой и волком. Зверь дрогнул и исчез в кустах.
— Вы живы? — склонился с седла Михаил.
Ольга ничего не смогла сказать, только нервно кивнула, чувствуя, как в голове у нее от этого движения что-то оборвалось.
— Будьте здесь!
Подбирая плетку, Михаил понесся в лес, туда, где, как казалось Ольге, все еще слышался легкий шуршащий шаг волка.
Но тут шорох снова приблизился, она испуганно вскрикнула, оборачиваясь.
Сначала на поляну вылетела собака, зло ощерилась и зарычала на девушку. Острые клыки белели.
— Стрелка, стоять! Фу!
Голос накрыл ее сверху защитным колпаком, и девушка беспомощно закрыла глаза.
— Ольга Сергеевна? Что? Укусила?
Иван спрыгнул с коня и, не выпуская повод, подбежал к девушке.
— Куда?
— У меня Ласточка убежала… — пробормотала Ольга, не в силах разглядеть Ивана. Зачем она вспомнила о своей лошади? Перед глазами у нее все плыло. Хотя она смотрела туда, откуда раздавался голос, лица девушка не видела, лишь размытое пятно. Оно двоилось, троилось… И только глаза такие любимые, но почему-то сейчас отчужденные.
— Ольга! — Иван похлопал ее по щекам, приводя в чувство.
— Ой! — Ольга прижалась к сильному плечу, ее трясло, но слез не было.
— Говорил я, дома сидеть надо! — не стал размениваться на нежности Иван.
Отстранил ее от себя, оглядел. Во взгляде ни капли нежности, только сухой интерес — если собака укусила, то куда.
— Ну, вот! — Он поднял ее руку в разорванной перчатке. — Оцарапались.
— Тут волк был, а Ласточка испугалась и…
— Мишка где? — Лицо Ивана закаменело.
— За волком поскакал. — Она слабо повела рукой в сторону, куда, как ей показалось, скрылся Михаил. И только сейчас заметила порванную кожу перчатки, стала натягивать ткань на палец. Все было так неуместно, так неловко.
— Ждите! — Иван поднялся. — Стрелка, сидеть! Охраняй!
Собака, еще минуту назад лаявшая на след, послушно села рядом, мотнула хвостом, собирая на шерсть листики и хвоинки.
Снова раздался треск веток. Но шел он не оттуда, куда уехал Иван. Собака поставила ушки домиком, нетерпеливо перебрала передними лапами.
— Помогите! — послышалось как из-под земли.
Стрелка взвизгнула, но Ольга положила руку на рыжую холку.
— Тебе же сказали, сидеть! — прошептала она, вглядываясь в прозрачные кусты. — Ласточка! — позвала она на всякий случай.
Кусты раздвинулись, выпуская человека. В глаза бросились борода, рваная рубаха, босые ноги. Потом быстро оглядела его всего — высокий, сильный, весь словно заляпан чем-то темным. Штаны рваные. И только взгляд показался знакомым — черный, с искрами ненависти. Вышел, прислонился к дереву, сполз на землю.
Собака заскулила, прячась за спину Ольги.
— Вы егерь? — дрожащим голосом спросила девушка. — На вас напали?
Человек коротко глянул на Ольгу. Ей показалось, что он усмехнулся в бороду, отчего глаза его стали еще злее. И Ольга тут же поняла, что ошиблась — нет среди егерей Ивана людей с бородами, да и одевал он их всегда хорошо, на них не могло быть таких грязных рубах.
— Уйду я сейчас, уйду. — Человеку было достаточно взгляда, чтобы все понять. — А что, барышня, чай, влюблены? — Он кивнул куда-то в сторону леса с эхом гуляющих голосов.
— Убирайтесь! — Ольга сжала кулаки, потянула из-за спины собаку, та начала упираться, цепляясь за землю.
Человек широко улыбнулся. Неожиданно для себя Ольга разглядела в его серых волосах хвоинки и мелкие палочки, застрявшие в бороде листики. И тут же вспомнила такую же серую шерсть, вывалившийся из пасти язык и такой же черный взгляд.
От ужаса перестала ощущать свое тело, только чувствовала, как за спиной трясется что-то теплое. Но тут ее настиг треск сучьев.
— Вот она, ваша пропажа, — крикнул, еще не выбравшись на поляну, Иван. В поводу он вел Ласточку. Реальность тут же вернулась к Ольге. Она вскочила.
— Не ходи! — Ольга грудью бросилась на появившегося гнедого конька. Удивленная лошадка мотнула мордой, пятясь.
— Да вы что?.. — начал Иван, приподнимаясь на стременах. Завыла собака.
Ольга быстро обернулась. Там, где только что сидел человек, был волк. Огромный, с густой шерстью, на груди белый треугольник и белый же носочек на передней лапе. Глаза — черные.
Ласточка заржала, замотала мордой, выдергивая повод из ослабевшей руки. Лошадь Ивана попятилась. Но он не стал ее успокаивать. Слетел с седла.
— Стрелка, ату! Взять! — гаркнул Иван у Ольги над ухом. Сильная рука грубо толкнула ее, и девушка, споткнувшись, упала, ударилась спиной о кочку. На мгновение мир вокруг нее завертелся. Она услышала короткий рык и сразу же пришла в себя.
Волк с Иваном кружили по поляне. Было видно, что зверь играет, ему не страшен человек с его смешной игрушкой — Иван держал в руках короткий нож.
— Не трогай его! — заорала Ольга и стала кидать в зверя все, что попадалось под руку — шишки, листики, веточки. Одна шишка угодила волку в переносицу, и тот зло клацнул зубами, мотнул головой, коротко глянув на обидчицу. Оценил обоих противников, выбрал самого безопасного для него и прыгнул к девушке. Ольге показалось, что она снова видит кривую усмешку сквозь бороду. И тут вспомнила те слова, что услышала за секунду до появления Ивана, но осознать не успела: «Я тебе помогу!»
Она нащупала на поясе небольшую фляжку, сорвала ее и бросила в прыгнувшего волка.
Усмехнулся! Он опять усмехнулся!
— Ольга! — крик разорвал воздух, а вместе с ним и барабанные перепонки.
Волк ударил ее лапами в грудь. Боль полоснула по всему телу. Что-то запульсировало, забилось внутри нее, мир перекувырнулся, и еще долго перед глазами стояла недобрая усмешка в бороду, злые ненавидящие глаза…
Ольга больше не стонала. Лежала перед ним, свернувшись калачиком.
— Как же это? — простонал Иван, падая перед девушкой на колени. Волк разорвал у нее на груди платье, на плече виднелась рваная рана от зубов. — Ну зачем?!
Себя он винил только в том, что не заставил ее прежде уйти. Ведь мог спрятать в кусты, а потом бежать за волком. Нет же, позволил ей кинуться вперед, словно она могла его защитить…
— Сюда! — заорал он в гулкое, затянутое облаками небо. Подхватил на руки легкое тело и пошел через кусты, не понимая, куда идет.
Боль терзала Ольгу, но спасительное беспамятство не приходило. Она видела то пасмурное небо, то скрещенные ветки деревьев, то бледное лицо Ивана. А это означало, что он жив, что она хоть чем-то помогла ему и что он ее любит, раз так переживает…