– Я, – орет, – руками его сломал! Что это за сталь такая!? Чтоб руками ломалась!!!
Ну, на Нинку особо не покричишь, она ему говорит:
– Гражданин, если вам руками больше делать нечего, так для таких как вы онанизм, изобрели.
Тот, аж слюнями поперхнулся.
– Возвращай его производителю, – кричит, – нехай он разбирается, пускай деньги возвращают.
Не на ту нарвался, ножеубийца проклятый, тут тебе за трупы ножей, невинно убиенных, деньги не выплачивают. Выпроводила его Нинка, самого послала к производителю. А через два часа, вчерашняя баба прибегает, с ухажером своим. Принесли 4914ого, и давай орать, мол, брак, лезвие не фиксируется. А где ж ему, болезному, фиксироваться, если Васька, чтоб у него бонки повылазили, лайнер короткий сделал.
Ну, Нинка им говорит:
– Сейчас поменяю, у нас вон, еще один такой лежит.
И меня на прилавок, хлоп.
Я уж испугался, но тут мужик на буржуинов залип. Доплатили они в десять раз больше и какого-то иностранца унесли. А 4914ого Нинка, оторва, в конверт сунула, и обратно на завод. Про меня забыла, и давай когти свои полировать. Я лежу рядом, тоскую. Тут эта дура возьми и банку ацетона переверни. Я аж захлебнулся. Как глотнул, все. Поплыл. Она меня в коробку сунула, я потом всю ночь песни орал, шарниром скрипел, порывался чуркам плашки резать. Спасибо соседям, удержали.
А утром, похмелюга такая, аж шпенек изогнуло. И полечиться нечем. Хорошо, Андрея смена была. Посмотрел он на меня, вытащил, да и накапал на опохмел маслица. Полегчало немного. Потом пацан зашел, веселый такой. Посмотрел, походил и говорит:
– Чего это у вас там за нож такой, печальный лежит?
Ну, Андрей меня на свет божий вытащил:
– Вот, – говорит, – отечественного производства.
Пацан меня раскрыл:
– Сейчас, – отвечает, – проверим, что это за производство такое.
И по обуху меня, бац. Ну, лайнер мой, убогий, как следует, не заклинил, да и я с похмелюги не досмотрел, сложился, и его за палец, цап. Кровища потекла. Ну, думаю, все, хана. А пацан кровь вытер и говорит:
– Беру его, кусаку, не просто так, он меня за палец тяпнул!
Так я попал к Хозяину. Пришли мы домой. Он первым делом инструменты достал. Все, думаю, никак садист или паталоганатом какой. Но Хозяин спец оказался, все расковырял. Тут и плашка моя, калечная, на две половинки развалилась. Хозяин только хмыкнул. Лайнер напильником сточил. Я, хоть и больно, терпел. Как в аптеке получилось. Клинит, не хуже других. С плашкой сложнее оказалось. Ампутировали плашку, откочерыжили под корень. Но, Хозяин, парень не промах. За пол дня протез сбацал, лакированный. Привинтил, я аж прослезился. Вот, в таком виде, с новеньким протезом он меня в ящик, к другим ножам отправил.
Захожу я, значит, в ящик, а там… мать моя, Х12МФ!!! Ото всюду ножи глядят. Представился я и давай знакомится. Кого там только не было. Одних иностранцев штук десять. Лучше всех, понятно, евреи устроились. Беньчики. Только у них на лезвии почему-то бабочка нарисована, а не ихний, семитский знак. Этих аж четыре штуки было, и все какие-то, себе на уме. Главным у них такой, крючконосый, а в лезвии дырища, овальная, уродливая, слов нет. После них община пауков, самая большая была. Эти все, как один дырявые. Чесслово, у каждого в лезвии круглая дыра, хоть на гвоздь вешай. А двое еще и щербатые. Все лезвие, как пила, зазубренное. Я, сначала, подумал, может болезнь, какая, вроде кариеса, или мутация генетическая. Ан нет, оказалось, так и задумано, специально, при рождении, что бы, значит, волокна резать, канаты всякие. Пауки эти, за американцев себя выдавали, хотя на лезвии у некоторых Япония написано, сам видел. Ну да с ними спорить, себе дороже. Еще один американец, совсем не понятный был. Такая железяка, с глазами. А тронешь его, он, хопс, и в плоскогубцы превращается, а из рукоятей отвертки лезут:
– Не подходи, – шипит, – разберу.