Втиснутый после этого в нору, тарантул превращается в своего рода живые консервы для личинок осы. Впрочем, какое бы слово, какой бы термин ни подобрали мы для обозначения столь странного явления - внушение, гипноз ли, - это не имеет ни малейшего значения и совершенно неинтересно. Обозначим ли мы неизвестное через "X" или через "У", ни понятным, ни известным оно от этого не станет. Гораздо важнее терминологических соображений представляется другое. Я имею в виду cпoсобность человека, обычно колдуна или шамана, точно таким же образом подчинять себе другие существа. Причем не только теплокровных, но и рептилий и даже насекомых.
Змеи считаются существами совершенно неконтактными по отношению к человеку. Я знаю герпетолога, который исключительно из профессиональных симпатий уже несколько лет содержит в своей московской городской квартире кобру в самодельном террариуме.
- Кормлю ее обычно я сам, и она отлично знает меня, отличает от других домашних, узнает. Любое другое животное давно бы привязалось ко мне. Здесь ничего подобного нет даже близко. Каждую секунду я знаю, что, если окажусь неосторожен, она способна ужалить меня.
Тем не менее, на другом уровне, который бывает недоступен обычному человеку, такой контакт оказывается возможен. В некоторых странах есть христианские секты, участники которых во время службы, исполняя гимны и танцы, приходят в экстатическое состояние, когда, как считают они, на них находит Святой Дух. Один из признаков этого - чувство особой защищенности, отстраненности от зла и всякой опасности. Когда члены секты достигают такого состояния, настоятель открывает террариум, который стоит там же, в молитвенном зале, и передает им из рук в руки ядовитых змей. Их носят на руках, передают друг другу, вешают на шею.
Извивающиеся змеи, маленький укус которых вызывает мгновенную смерть, ведут себя с безобидностью ручных ужей.
Вспоминаю в этой связи рассказ одного бурята о своем родственнике шамане. Когда наступил 1937 год, год сталинского террора, и шаманов стали арестовывать, расстреливать или ссылать, этот шаман решил не ждать своей очереди. Он бежал и скрылся в тайге, в заимке, в гиблом змеином месте. Там сложил избу из бревен и стал жить охотой, надеясь переждать страшное время. Но кто-то, очевидно, выдал его, и осенью, в сентябре, рано утром за ним приехали четверо вооруженных, на лошадях. Пятую лошадь вели для него.
- Он только присвистнул, так тихо-тихо, - рассказывал бурят, - громко в тайге свистеть нельзя. Не полагается. И со всех сторон к нему поползли змеи. А там страшные змеи водятся. Как по-русски называются, не знаю. Обычно у змей укус смертелен только весной, у этих круглый год. Сползлись к нему змеи, обвили всего. Не человек, а клубок шевелящийся. "Ну, говорит, - берите меня теперь".
Они назад, назад, стали пятиться к коням, а он на них идет: "Берите! " Не помнят, как ускакали. Я знаю, как это было, не от него самого. Сам он ничего не говорил об этом. Шаман не рассказывает о себе. Мне сотрудник органов говорил, один из этих четырех. Потом у них большие неприятности были из-за того, что не привезли его. Начальник кричал: "Надо было стрелять! Почему не стреляли?" Они говорят: 'Приказа не было. Сказано было: арестовать". Он хотел в трибунал их передать, это верный расстрел. Но не успел, начальника этого самого забрали, так и забылось все. И больше шамана этого, родича моего, не трогали. Забыли. Так он и выжил.
То. что делал этот сибирский шаман, повторяют некоторые из релириозных сект.
Члены одной такой группы (США, штат Теннесси), распевая молитвы и гимны во время своих радений, приходят в состояние экстаза, когда, как считают они, Дух Святой ограждает их от всякого зла.