– Эй, ты девушка с кофе? – Ей махнула рукой угловатая брюнетка с короткой стрижкой, зашедшая в зал.
– Что? – Арина подошла ближе.
– Я видела, как тебя Рита за кофе послала. Принеси мне тоже. – Девушка сунула ей в руку две сотни, прежде чем Арина успела возразить.
Какая наглость! Арина уставилась на свою ровесницу, посмевшую помыкать ею, и собиралась высказать, что никакая она не девушка на побегушках, а начинающая актриса, но не успела. Брюнетка подавила зевок и мило улыбнулась:
– Я вчера на съемках задержалась и сегодня проспала. Боюсь, как бы в кадре не уснуть.
– Так вы та самая?..
– Дина Кузякина, – представилась опоздавшая актриса, и Арина чуть не зарычала от зависти. Вот почему именно этой Кузякиной досталась роль? Какая из нее Синеглазка? Ни рожи, ни кожи. Арина красивее и, уж конечно, талантливей!
– Куда опять пропала Кузякина?! – донесся из коридора яростный вопль. – Мы грим не закончили!
– Бегу! – заторопилась Дина и бросила Арине: – Мне латте без сахара и корицы.
Она убежала на грим, а Арина в ярости скомкала купюры в кулаке. Лучше бы эта Кузякина и дальше спала и не появлялась на съемочной площадке, тогда у Арины был бы шанс… А впрочем, Арина замерла от внезапной мысли, шанс еще есть! Она расправила купюры и поспешила за кофе.
Иван был удивлен встречей с Носовым и сестрой Полины. Надо же, как тесен мир! Сыщик, который ему помогал, живет по соседству с их юристом и встречается с сестрой его помощницы.
Полина после встречи с сестрой притихла и размышляла о чем-то своем. А Иван, поглядывая на девушку, думал о том, что сестры совсем не похожи. Клара – эффектная, яркая, уверенная в себе. Полина – мягкая, женственная, нежная. Да и внешнего сходства между девушками почти не было, как будто Полина унаследовала изящество и женственность матери, а Клара – выразительные крупные черты отца. Разве что глаза у обеих голубые. Только у Полины светлые, как весеннее небо, а у Клары кажутся синими на фоне блестящих рыжих локонов. Старшая сестра – огонь, о который легко обжечься, и здесь Иван не завидовал Носову – с такой женщиной не соскучишься, но и придется потратить много сил, чтобы ее укротить. А младшая – теплое пламя в камине, которое обогреет и озябшие руки, и душу. Повезет тому, кто завоюет ее сердце. И на миг Ивану стало чуточку грустно, что это будет не он… Ведь у него уже есть Арина, его истинная любовь с первого взгляда.
Они отыскали нужный подъезд, поводили хоровод с не по годам серьезным мальчиком в белой рубашке и галстучке, сынишкой грибника и юриста Лысикова, и вручили ему детский микроскоп. Затем их поймали соседи и уговорили на пять минут заглянуть и к ним, сунули в прихожей подарок – коньки, и Иван вручил их в награду за танец верткой, как юла, девчушке с огромными белыми бантами.
Ему нравилось видеть неподдельный восторг в глазах детей. Глядя на них, он и сам заражался новогодним настроением, верой в сказку и чудеса.
– Устали, Иван Андреевич? – Полина вычеркнула из списка очередной адрес и объявила: – Остался последний.
– Я специально так спланировал. Это по соседству с моим домом, – объяснил Иван. – Хотите, я отвезу вас домой, а сына Пичугиных поздравлю сам?
– Иван Андреевич, скажите честно, я вам надоела? – Полина серьезно взглянула на него.
– Полина, скажу честно, мне до смерти не хочется с вами расставаться и идти на растерзание к мальчику Вадиму пяти лет. – Он отобрал у нее список и взглянул в него.
– Тогда поехали, – улыбнулась Полина. – Снегурочки Дедов Морозов не бросают.
Гримерка была заперта, хотя изнутри доносились голоса. Арина, держа в одной руке бумажный стакан с кофе, постучала.
– Заканчиваем уже. Пять минут! – буркнула из-за двери гримерша.
– Я кофе принесла.
Дверь открылась, высунулась злая, как черт, гримерша, вырвала из рук Арины стакан кофе.
– Спасибо! – раздался изнутри голос невидимой Кузякиной. Дверь захлопнулась, дав понять, что в услугах Арины больше не нуждаются.
Возмущению Арины не было предела. Но ничего, еще посмотрим, кто окажется в кино и в титрах, а кто – в черном списке Гремиславского. Главное, чтобы Кузякина сама выпила кофе и не вздумала угостить им гримершу. А то подозрение сразу падет на Арину…
Арина вернулась на площадку, где Гремиславский уже беседовал с исполнителем главной роли. Да это же сам Влад Серебров! Арина во все глаза уставилась на любимого актера. Если ей повезет, то сегодня с ним будет сниматься она, а не неудачница Кузякина. Надо только набраться терпения…
Ее ожидания оправдались сполна. Грим затянулся, а когда пятнадцать минут спустя Гремиславский потребовал на площадку Синеглазку, явилась бледная гримерша и нервно сообщила, что актриса уснула прямо в гримерке, и она никак не может ее разбудить!
– Ну так я разбужу ее сам! – Гремиславский с ревом раненого слона пронесся в гримерку, за ним помчались любопытные, к которым примкнула и Арина.
Заглядывая через чужие головы, она видела только спину Кузякиной. Актриса распласталась на столике перед зеркалом и сладко посапывала.
Гремиславский, как ни ревел и ни тряс ее за плечи, так и не смог ее добудиться и в сердцах столкнул со стола пустой бумажный стакан из-под кофе. Без сахара и корицы, победно улыбнулась Арина, но со снотворным порошком. Не обманули в аптеке, куда Арина заглянула после кофейни. Одного пакетика было достаточно, чтобы быстро заснуть. Но Арина для надежности добавила два – чтобы Кузякина не проснулась раньше, чем закончится съемочный день.
– Она все время грима постоянно зевала, – виновато бубнила гримерша. – Кофе выпила, чтобы взбодриться, но что-то не помогло…
– Да вы издеваетесь? – взвыл Гремиславский. – Сначала опоздала, потом заснула пьяным сном. Рита, кого ты мне подсунула?! Где Рита? – Он грозным взглядом обвел толпу в дверях, всех как ветром сдуло.
Теперь ее выход, улыбнулась Арина. Риту она нашла по запаху сигарет. Помощница режиссера сидела на черной лестнице и с несчастным видом дымила, стряхивая пепел в пустой стаканчик из-под кофе.
– Он меня убьет, – угрюмо сказала она. – Это же я ему Кузякину привела.
– Не убьет. – Арина присела рядом, взяла протянутую сигарету, с наслаждением затянулась. Иван не любил курящих, и ей приходилось скрывать свою привычку, но сейчас он далеко. И вообще пусть идет лесом, если она станет звездой – найдет себе кого побогаче.
– Как же, не убьет! – уныло возразила Рита. – Съемочный день сорван. Это знаешь какие бабки?
– А ты найди актрису на замену.
– Легко сказать! Где я ее найду? Да притом такую, как Кузякина?
– Да что такого в этой Кузякиной? – Арина передернула плечами. – Я, например, тоже актриса.
До Риты наконец дошло. Она пристально взглянула на нее, потом с сомнением помотала головой:
– Да нет, ничего не выйдет.
– Речь же о съемке в эпизоде? – продолжала убеждать Арина. – У меня память хорошая, я за пять минут слова выучу.
– Не в словах суть, а в роли. Кузякина – комическая актриса, а ты красотка. Какая из тебя Синеглазка?
Арина, правда, рассчитывала на романтическую сцену с известным артистом. Но раз уж планируется комедийная сцена, то она своего все равно не упустит.
– Дай мне шанс – и я рассмешу вас до колик, – пылко пообещала Арина.
– Что ж, давай рискнем, – решилась Рита и вскочила со ступеньки. – Я отведу тебя на грим, а сама пойду уламывать Славика.
Иван как чувствовал – в квартире Пичугиных все сразу пошло не по отработанной схеме.
Мальчик Вадик пяти лет сам открыл им дверь и впустил гостей внутрь.
– А где родители? – Иван поставил пустой мешок на пол и оглядел большую гостиную, соединенную с кухней. Взрослых дома не было.
– Скоро вернутся! – Вадик подбежал к большой разлапистой елке. Иван и Полина озадаченно переглянулись – подарок им вручали родители сразу у порога. Придется занимать сорванца, пока старшие Пичугины (в их фирме работали оба – и мать, и отец мальчика) не вернутся.
– А пока поиграем! – задорно объявил Вадик и с силой толкнул табурет, стоявший у елки.
Иван не поверил своим глазам – табурет заскользил по полу, как санки по снегу. А в следующий миг Вадик запрыгнул на него с ногами – и на скорости понесся прямо на Ивана. Иван даже среагировать не успел – табурет с силой врезался ему в колени, а голова мальчика – в живот. Иван взмахнул руками в широких рукавах дедморозовской шубы и плашмя рухнул на спину. На него упал Вадик.
Полина, вскрикнув, бросилась к ним и помогла мальчику встать. Вадик не пострадал – он скатился с Ивана и виновато пробормотал:
– Не рассчитал!
Иван со стоном коснулся шапки. Меховая опушка смягчила удар об пол.
– Иван Андреевич, – побледнев, пробормотала Полина, наклоняясь к нему, – у вас на голове, у вас…
Он потрогал затылок. Пальцы увязли в чем-то липком и красном.
– Только не вставайте! – испуганно вскрикнула Полина. – Я сейчас вызову «Скорую помощь». – А затем сделала шаг в сторону, поскользнулась на ровном месте и упала навзничь рядом с Иваном.