– Коренной. В пятом или шестом поколении. Но это не важно. Потеряли мы нашего Слона... Пока тебя в Кабуле выхаживали, его отправили в Ташкент... А там эти, чурки узкоглазые, у него отняли обе ноги, коновалы, мать их за душу! Инвалид он теперь безногий! Две недели назад сообщили, что перевели его в 411-й госпиталь, что в Одессе. Там он сейчас... В себя приходит помаленьку... Знаешь адрес-то?
– Да уж... Улица Пироговская...
– Да хоть Блинная, мать ее! – в сердцах произнес Батя. – У Слона нашего только мать осталась, а он единственный сын... Все хотел семью слепить да детишек нарожать, не раз мы здесь до полуночи с ним о том говорили... А-а, что и говорить!
На глазах Бати навернулись слезы, только теперь слезы эти были другие. То ли слезлив был командир, то ли от войн нервы были обнажены...
– Ты это, Андрей, сходи к нему. Ты ему должен... И вот еще что...
Подойдя к сейфу, Батя, тяжело вздохнув, достал красную сафьяновую коробочку и положил на стол перед Филином.
– Сам хотел, но думаю, если ты отдашь – ему будет вдвойне приятно... Это его второй... И теперь уже последний! Эх, Слон – Слон...
Открыв коробочку, Филин, увидел покоившийся на белом атласе орден Боевого Красного Знамени. Новенький, непотертый, блестящий – цена за потерянные ноги...
– Представлял к Герою Союза... Вас обоих представлял!.. – тихо произнес Батя. – Да только там, «наверху», у них свои расклады... Сказали, что два Героя за два года (!), да за одно и то же (!), да в одном подразделении (!), не бывает. Вроде того, что то, что сделал Батырыч, больше в одном взводе никому не под силу!.. Суки! Даже орден «Лысого» не дали! Но я буду не я, если...
– Я понял, Батя. Не рви сердце...
– Да чего там!.. Только от сердца моего!.. Там уже и рвать нечего, как ты говоришь, одни ремни остались, на портупею... Как в какую-нибудь жопу лезть, так это мы, а как отблагодарить вас, пацанов, за то, что жизни свои кладут, – фуй с маслом! Это они получают висячки на китель да теплые места в штабах, суки!.. Ладно! Там все зачтется, каждому!.. – Командир поднял глаза к потолку.
– Обязательно, Батя... Всем зачтется!..
– Так! Закончили с лирикой! Через двадцать минут праздничный ужин. Твои звезды будем обмывать, Андрей. И те, что погонные, и те, что на китель! Иди, Филин, во взвод. Приведи в соответствующий порядок погоны и готовься, разведчик, тебя сегодня «обмывают». Ну, шагом марш!
Филин не сдвинулся с места. Что-то не пускало его: то ли во взгляде Бати увидел чего, то ли еще что.
– Ну! Чего замер столбом?
– Батя, что-то еще?
Командирский взгляд сверлил Филина, словно рентгеновский луч, не меньше минуты.
– А ведь заберут тебя «гэбари», ох, заберут!.. Такие кадры, как ты, старлей, – штучный товар... – задумчиво произнес Батя. – Не хотел говорить, да, видно, шила в мешке не утаишь... Ты же ведь знаешь, что Слон песни писал для всего отряда? Ну вот... О том, что ты жив, тезка твой узнал только недавно, уже в Одессе. Фу, бля!.. Непривычная ситуация... Короче!.. Слон написал письмо пацанам, поздравления там, с 23 февраля, и стихи... На, вот... Это тебе, Филин, песня посвящена... Салажата уже ее поют вовсю, они-то не в курсе, «что и откуда», у нас тут призыв пошел, сам понимаешь... А вот «старики» молчат, чтобы не накликать Косую... А я думаю – ребятам из «Голубых беретов» отослать, знаешь, есть такой ВИА, там братишки-афганцы поют. Может, и получится из этого что-то?.. Она же не чернилами, а кровью написана, песня эта... Из самой глубины сердца Слон ее достал! Да и не песня это вовсе, я так думаю, а крик души...
Ладони у старлея тогда почему-то стали мокрыми, а сложенная вчетверо бумажка все никак не разворачивалась... Батя смотрел на его потуги и... Видимо, понимал Филина... Видимо, то же самое творилось и с его давно загрубевшими руками, когда в них впервые попал этот листок...
Филин положил бумажку на стол, закурил, затянулся нервно и... решительно развернул этот тетрадный листочек...
Эпилог Май 2008 г. Москва
...Филин посмотрел в окно и встал, наконец-то, из-за своего компьютера... Все... Книга была закончена... А закончена ли?..
Сколько еще всего хотелось бы рассказать об этом удивительном человеке! О его упрямом, несгибаемом ничем характере, о его целеустремленности! Именно так он и живет, по сей день! И добивается! Добивается всего, чего хочет добиться!
Ведь он получил все-таки свои офицерские погоны! Тогда, летом 1989 года. Получил с опозданием в 10 лет. Ровно ДЕСЯТЬ лет!.. И остановился на этом? Да не тут-то было!!! Он писал письма, обивал своими протезами генеральские пороги и добился, в конце концов, разрешения стать преподавателем! И уехал в Хмельницкое командное училище на должность преподавателя тактики и разведки!.. Лейтенант на подполковничью должность!!! В 92-м он уже был старлеем...
А потом... Потом Украина начала что-то делить с Россией, отделяться окончательно... И они начали делить армию...
Андрею предлагали принять Украинскую присягу и продолжить служить в Вооруженных силах Украины, но...
«...Я офицер, а не проститутка! И присягу на верность Родине я уже давал! И второй присяги не будет!..»
Таков был его ответ... И его опять выбросили на пенсию!.. За несговорчивость... Да только недолго пенсионерствовал Слон – уже в 93-м он стал преподавателем разведки и тактики в Рязанском высшем воздушно-десантном командном училище!..
И в 95-м, когда по сигналу экстренного сбора в Одессе собралась вся группа Филина[50] , а потом они все вместе провожали его семейство в Израиль, в Одессу приехал и Слон...
Филин навсегда запомнил тот день. 22 апреля 1995-го...
Это был, наверное, самый тяжелый день в жизни Андрея. Не физически, нет! Морально! Он уезжал...
Он уезжал со своей семьей в Израиль. Возможно, навсегда...
Кроме родителей, проводить Филина приехала вся его команда, все, кого еще можно было найти. Медведь, Индеец, Змей, Тюлень, Сало, Док, Бандера... Они опять, как много лет назад, были вместе, все те, кто остался... Конечно же, пришел и «их» Герой, Николай «Монах»...
– Ты это, командир, не забывай нас. Ладно? – смущаясь, прогудел Бандера.
– С ума сошел, Санек, кого же помнить-то еще, если не вас?
– А мы, если надо будет, и там соберемся, поможем... – подхватил Змей. – Че тут лететь-то? До Москвы дальше...
– Ладно, Леша, я надеюсь, что мне от вас одна помощь нужна будет – пару пузырей водки скушать, а то ведь один не потяну.
– Ну, это всегда пожалуйста, – засмеялся Сало. – Только свистни!
– Пацаны, ну-ка смотрите, кто идет?
К ним приближался, опираясь на палочку, бравый уже капитан Андрюха Ошеха, Слон.
– Слоняра! – Друзья стали тискать своего боевого товарища. – А про звездочку не сказал ничего!
– Позавчера только приказ пришел.
– А обмыть?
– Все есть, пацаны! – Слон достал из целлофанового пакета десяток одноразовых стаканчиков и две армейские, зеленого цвета, фляжки.
– Как всегда, «шило»? – спросил Андрей.
– А что, командир, ослаб здоровьем?
– Да какой я уже тебе командир, Андрюха? Ты вон уже и в звании со мной сравнялся, только ты в армии и служишь, а я вон в Израиловку уезжаю... Еще пару лет – и ты в полковники пойдешь. А я так и останусь вечным капитаном запаса... Да!.. А со здоровьем все в порядке, наливай!
– Не прав ты, Филин, потому что я рядом с тобой всегда буду сержантом и бывшим «замком»... И неважно все остальное. Так жизнь распорядилась...
Слон снял китель, отковырял с погон две маленькие звездочки и бросил их в один из стаканчиков, наполнив его до краев. И они пустили этот стаканчик по кругу... Когда-то они так же обмывали офицерские звездочки Филина...
...Пророческим оказалось для Слона предсказание его бывшего командира Филина...
В 98-м он уже был майором... А летом 2002-го получил подполковника!.. Вот так!!!
Видимо, есть все же справедливость на земле!.. По крайней мере, для тех, кто ее заслуживает по-настоящему!.. Есть, потому что в 2000 году произошло еще одно событие в жизни Слона...
Его нашел орден...
15 лет где-то бродило представление генерала Дубинина на сержанта Андрея Ошеху... 15 лет оно сопротивлялось всем политическим коллизиям и препонам, и наконец... Осенью 2000 года, в актовом зале училища, в торжественной обстановке, ему вручили орден Красной Звезды...