– Но он указал в декларации старый охотничий домик, который достался ему в наследство от отца.
Максим Орлов, стоявший возле стола, сдвинул брови и задумчиво проговорил:
– Старый охотничий домик…
В памяти у него всплыл один старый разговор с Жорой Вержбицким в ту далекую пору, когда он еще был хорошим парнем и другом Макса.
«– Макс, я никогда не продам этот домик. У каждого человека должно быть место, где он может укрыться ото всех и побыть наедине с собой.
– Как романтично! Поэмы писать не пробовал?
– Зря глумишься. У тебя-то такой берлоги нет.
– Я не медведь, а охотничий пес. Меня ноги кормят».
– Ну, конечно! – воскликнул Макс.
Он снова схватил фломастер и быстро написал на новом листке бумаги:
«ПОЗВОНИТЕ В ПОЛИЦИЮ И ВЫЗОВИТЕ ТУДА БРИГАДУ!»
Мотли посмотрела на фломастер и спросила:
– И что мы им скажем?
– Скажем, что там засели террористы, которые собираются взорвать Кремль! – выпалил Тимур.
«В ТЕРРОРИСТОВ НИКТО НЕ ПОВЕРИТ», – начертал фломастер.
– В наше время если люди во что-то и верят, то только в террористов, – возразила Мотли.
Тимур посмотрел на фломастер и тихо спросил:
– Мотя, а этот мужик из какого времени?
– Точно не знаю, – так же тихо ответила Матильда. – Наверное, из какого-нибудь Средневековья.
Но Макс этого диалога уже не слышал.
4
«Жигуленок» Ивана Холодкова развернулся возле небольшого деревянного домика с горящими окнами и темнеющего поодаль деревянного сарая.
– Приехали, – сказал незнакомец и повернулся к Ивану. – Выходи из машины, парень.
– Вы сказали, что привезете меня к матери, – сухо произнес Иван. – Где она?
– Твоя мать в доме, – спокойно проговорил человек с холодными глазами. – Ты хочешь ее забрать или нет?
Иван медлил, подозревая подвох и отдавая себе отчет в том, что, скорей всего, поступает неправильно.
– Я рассказал вам все, что знаю, – сказал он после паузы. – Имейте в виду, если это ловушка…
– Твоя мать в доме, – повторил человек с холодными глазами. – Если ты не хочешь ее забрать, я провожу тебя обратно в город.
– Ладно, – сказал Иван. – Вы не оставляете мне выбора.
Он открыл дверцу и выбрался наружу.
– Мы что, в лесу? – удивленно спросил он, не увидев других домов и разглядев мрачную стену деревьев, освещенную полной луной.
Иван повернулся к вышедшему из машины Стасу, и в этот миг Стас ударил его дубинкой по голове. Подхватив потерявшего сознание парня на руки, начальник службы безопасности волоком потащил его к темному сараю.
Пять минут спустя Георгий Сергеевич Вержбицкий залпом допил виски и взглянул на вошедшего в комнату Стаса.
– Эта долгая ночь меня доконает, – пожаловался он. – Что скажешь?
– Все почти закончилось, – спокойно ответил начальник службы безопасности и сел во второе кресло, вытянув ноги к пылающему устью печки.
– Почти?
– Макарова никому ничего не сказала, и у меня есть все основания ей верить.
– Еще бы, – мрачно усмехнулся Вержбицкий. – Ты бил ее?
Стас покачал головой:
– Нет. Это не понадобилось. Она умоляла меня не трогать мальчишку. Кроме того, я немного переборщил, когда ударил ее по голове. Ей сейчас очень плохо.
Лицо Вержбицкого потемнело.
– Насколько плохо? – уточнил он.
– Сильное сотрясение мозга. Я положил ее на деревянный ящик и укрыл старым одеялом.
Георгий Сергеевич вгляделся в его лицо, на котором плясали отблески печного пламени.
– Ты обещал, что она не будет сильно мучиться.
– Она не мучается. Она спит.
Вержбицкий поднес стакан к губам, но вспомнил, что он пуст, и поставил его на столик.
– А что насчет мальчишки? – спросил он.
Стас усмехнулся.
– Мальчишка сошел с ума от страха и горя. Он все время твердит про какого-то призрака. Якобы призрак явился к нему и рассказал про человека с татуировкой.
– Что за призрак? – насторожился Георгий Сергеевич.
– Неважно.
– Я спросил: что за призрак?
Стас повернул голову и посмотрел боссу в глаза.
– Призрак вашего старого друга – Максима Орлова, – спокойно проговорил он.
Несколько секунд Вержбицкий потрясенно молчал, затем выговорил:
– Черт…
И потянулся за бутылкой.
– Босс, я надеюсь, вы не верите в эту ерунду? – уточнил Стас.
– В мире есть много удивительных вещей, реальность которых нам не хочется признавать… – Георгий Сергеевич наполнил свой стакан и посмотрел в окно, в уличный мрак, скрывающий старый сарай. – Когда ты намерен от них избавиться? – хрипло спросил он.
– На рассвете, – ответил Стас.
– Почему не сейчас?
– Я должен видеть, что делаю. Это поможет избежать досадных ошибок. Кроме того, мне нужно время, чтобы все тщательно подготовить.
– Да, – сказал Вержбицкий. – Правильно.
И поднес стакан с виски к подрагивающим губам.
5
В сарае царил полумрак. Вверху, под самым потолком, горели две дежурные лампы, но их света едва хватало на то, чтобы разглядеть собственные руки.
– Эй! – позвал Ивана тихий голос.
Он открыл глаза, но тут же снова их закрыл из-за острой боли, черной молнией пронесшейся от затылка ко лбу.
– Иван! – снова позвал голос.
– Мама! – хрипло выдохнул он и снова открыл глаза.
Боль была адская, но Иван заставил себя сесть на полу и оглядеться. Мать он увидел не сразу. Она лежала на старом деревянном сундуке.
Иван поднялся на ноги и, преодолевая подступившую от головокружения тошноту, прошел к матери.
– Мама, ты в порядке? – спросил он, все еще не отдавая себе отчет в том, где он находится, и пытаясь вспомнить, что произошло.
– Да. – Она закашлялась. – Кажется, да.
Иван вытянул руку и провел ладонью по ее волосам.
– У тебя кровь, – сказал он дрогнувшим голосом.
– Это просто ссадина… Я уже в порядке. Только голова немного кружится. – Она взглянула на сына, стараясь разглядеть в полумраке его глаза. – Ты как сюда попал?
– Я приехал за тобой.
На губах Татьяны появилась горестная усмешка.
– Ясно. Как они тебя выманили?
– Позвонили мне ночью, сказали, что ты у них и что они готовы обменять тебя на информацию.
– Информацию о чем?
– О человеке с татуировкой.
Татьяна закрыла глаза. Несколько секунд она лежала молча, затем снова открыла глаза и сказала:
– Ты поступил глупо, но теперь уже ничего не изменишь!
– Я поступил так ради тебя.
– Да. Знаю. – Она тяжело вздохнула. – Не думала, что Вержбицкий на такое решится.
– Вержбицкий? – удивился Иван. – Ты говоришь про вице-мэра?
– Да.
– Значит, он…
– Да, – снова сказала она. – Он преступник. И я смогу это доказать.
– Если выберешься отсюда, – хмуро заметил Иван.
Татьяна усмехнулась, но тут же улыбка исчезла с ее губ, и она стиснула зубы от нового приступа головокружения и боли.
– Только не блажи, – процедила она. – Все будет хорошо. Я найду выход.
Иван ничего не сказал.
– Знаешь, – снова заговорила мать после паузы, – сегодня ночью мне приснился странный сон. Я видела твоего отца. Он пришел ко мне и попросил, чтобы я никуда не выходила без оружия. – Татьяна усмехнулась. – Он снова отдавал распоряжения. Прямо как двадцать пять лет тому назад, когда я была у него стажером!
– Подожди, – прервал Иван, удивленно глядя на мать. – Ты же говорила, что отец был безработным алкоголиком. И что он бросил нас, как только узнал, что ты беременна.
– Я помню, что я говорила. – Татьяна легонько пожала плечами под старым одеялом. – Сама не знаю, зачем я все это наплела. Наверное, хотела ему отомстить.
– За что?
Татьяна вздохнула:
– Уже неважно.
Иван почувствовал слабость в ногах и сел на край сундука.
– И кто же он?.. Кто мой отец?
– Максим Орлов.
Иван внимательно вгляделся в бледное, изнуренное лицо матери.
– Что?
– Максим Орлов, – повторила Татьяна.
Иван молчал, не зная, как реагировать на ее слова. Он был растерян и подавлен. И тогда она продолжила:
– Не волнуйся – я не выжила из ума. Твой отец – Максим Орлов. Мы были вместе всего одну ночь, а на следующий день его убили. Вот и все.
Иван долго молчал, пытаясь уложить в сознании полученную информацию. Потом спросил растерянным голосом:
– Но почему ты никогда мне об этом не рассказывала?
– Потому что твой отец – мерзавец. Он бросил меня!
– Бросил? Но ведь вы были вместе всего одну ночь.
– Да. А утром он нашел себе новую пассию. Я понимаю, что ты шокирован. Но постарайся сейчас об этом не думать. – Татьяна собрала волю в кулак и добавила твердым голосом: – Главное сейчас – не паниковать. До рассвета они нам ничего не сделают.
– Почему?
– Потому что у них есть лишь один способ от нас избавиться – инсценировать несчастный случай. Скорей всего, они устроят аварию. Ты ведь приехал на своей машине?