В тыле, утвердившемся на кобыле, не было ничего мужского. Каковы бы ни были чувства Уилла, он узнал — а он давно забыл о тонкостях и дурацких правилах света, о том, как вести пресную беседу с достигшими брачного возраста девицами, — он узнал свою «корму». В тот момент, когда парень перекинул невероятно длинную ногу через седло, Уилл инстинктивно понял, что округлости пониже спины принадлежат женщине. Женщине, чью «корму» он меньше трех часов назад с энтузиазмом разглядывал в библиотеке лорда Баррингтона.
— Лопни мои глаза, Престон, это вы.
Глава 7
Престон рывком остановила кобылу и одарила его яркой улыбкой, словно только и ждала, что он узнает ее.
— Да, — коротко ответила она. — Удивлены?
— Мне не следовало удивляться, черт меня забери.
— Вы сердитесь.
— Нисколько.
Уилл отказывался злиться. Это непрофессионально и к тому же в этом нет необходимости. Будь он проклят. Она тут, посреди сырой ночи, потому что он глупо, импульсивно предложил ей пойти с ним и учинить настоящие сложности. И вот она здесь.
Это было так безумно и так приятно, что он мог только рассмеяться.
— С чего мне сердиться? Вы своей шеей рискуете. — И невероятно длинными ногами, стройной фигурой с округлостями и…
Дьявол и преисподняя, как говаривал его капитан, который побольше него знал о юных девицах, наряженных парнями. После всех прошедших лет Уилл наконец понял, что именно чувствовал капитан Колир.
Лицо Уилла и другие, менее публичные части его тела загорелись от ощущений, которые он предпочитал не называть.
Здоровяк Хэм оставался невозмутимым.
— Вы знаете этого мальчишку, мастер Уилл? Он следил за нами. Ехал следом всю дорогу к Даун-парку и обратно. С чего бы это?
Ответ Престон на вопрос Здоровяка Хэма был решительным:
— Мне нужно было поговорить с коммандером Джеллико.
— Правда? Один из ваших флотских мальчишек, молодой сэр? — Здоровяк Хэм смотрел на нее с неодобрением, словно на мокрого жука какой-то неизвестной разновидности.
— Нет, это не флотский мальчишка. Но я знаю его достаточно хорошо. Стащи свою задницу с этой высоченной скотины, Престон, чтобы я мог говорить с тобой, не вывихивая шею.
Она в ответ улыбнулась широкой проказливой улыбкой. В ее глазах светилось озорство, на щеках играли ямочки. Но она послушалась и ловко спрыгнула на землю, оставив кобылу на попечение Здоровяка Хэма, который взял поводья.
— Так-то лучше.
Уилл взял Антигону за руку и отвел в сторону, где можно было поговорить без опасения, что их кто-то услышит, например, Здоровяк Хэм, который обладал необыкновенной способностью обнаруживать все, что Уилл предпочитал оставить при себе. Кучер отца всегда знал о всех проделках, какие Уилл с Джеймсом затевали в детстве.
По счастью, кучер был хорошим слугой и отвел кобылу в сторону, но Уилл заметил, что далеко Хэм не ушел.
Уилл торопил Престон под укрытие голых деревьев на перекрестке Шип-стрит. Он положил руку ей на плечо, поддавшись ошеломляющему порыву коснуться ее, чтобы убедиться, что под одеждой долговязого парня скрывается девушка, и чтобы удержать ее, пока она не удрала куда-нибудь. Да еще одна! Сейчас около двух часов ночи, он понятия не имеет, где находится ее дом. Но Уилл не из тех, кто уклоняется от своего долга.
— И все-таки вы сердитесь, — сказала Престон. Озорная улыбка исчезла из ее глаз, но Антигона по-прежнему решительно смотрела на него.
Уилл сделал глубокий вдох.
— Нет. Я удивлен, но не могу сказать, что неприятно. — На самом деле его чувство нельзя было назвать радостью. Он был поражен. Своим необдуманным вызовом в библиотеке он подзадорил Престон. У него и в мыслях не было, что она действительно так поступит. Но она это сделала, она поехала за ним. — Так вы следовали за нами? Всю дорогу от Нордфилда?
Она небрежно кивнула, пожевав нижнюю губу, и в качестве объяснения беспечно повела плечом, словно преследовать среди ночи запряженную четверкой карету — обычное дело. Словно она уже обдумывает, куда бы отправиться еще.
Ох, она ему нравится!
Неудивительно, что ее выставляют с балов такие, как леди Баррингтон.
— Должен признаться, я польщен. — Уилл натянуто рассмеялся, главным образом над собой за то, что подбил Престон на безрассудный поступок. — В этом наряде вы выглядите настоящим постреленком. — Она чрезвычайно находчивая особа. — Но я рад, что вы решили поймать меня на слове и приняли мое приглашение.
Она снова повела плечом, но расстроила его планы озорной улыбкой и ямочками на щеках.
— Это просто небольшая шутка.
— Шутка?
Уилл пытался не реагировать на эту улыбку, не поддаваться на приманку, блестевшую в бездонных глубинах глаз. Но что-то в улыбке Престон — пожалуй, чересчур откровенный оптимизм — вызывало в нем болезненное беспокойство. Это просто нелепо. Он давно преодолел мятежные порывы такого сорта.
Уилл сдержал зудящее чувство, потянувшись взъерошить выбивавшиеся из-под тряпичной шапки волосы.
— Это идиотизм. — Он сказал это Престон, но с таким же успехом мог адресовать это утверждение себе. — Вы понимаете, что это полное безумие?
— Безумная, безнравственная и опасная, с которой не стоит знаться? — весело вскинув брови, процитировала Престон леди Каролину Лэм и переступила с ноги на ногу, не в силах сдержать бурлящую в ней нервную энергию.
— Абсолютно безумная.
Они могут быть безумными вместе. Он взял Престон за побитый молью лацкан, чтобы она еще что-нибудь не выкинула. Чтобы удержать себя и не запрыгать вместе с нею. Ей меньше всего нужно поощрение безумств, а ему совсем не надо связываться с девицей, которая так легко возбуждает в нем наименее цивилизованные инстинкты.
Но что-то в Антигоне влекло его. Что-то в ее сияющих глазах. «Я никому не доверяю», — сказала она. Но вот доверяет же она ему. Уилла охватил мощный дурманящий порыв чего-то, очень похожего на гордость. Да. Он гордился, что оказался человеком, которому она смогла доверять.
Уилл снова огляделся, чтобы убедиться, что они по-прежнему одни, и чтобы взять себя в руки. Здоровяк Хэм с кобылой на поводу ушел к карете.
— Что, если вас кто-нибудь узнает?
— Меня это не волнует, — начала Престон, но потом стала более практичной. — Это маловероятно. Вы — единственный человек, с кем я знакома в Гемпшире, не считая мистера Стаббс-Хея, но, думаю, маменька дала ему ячменный отвар и уложила в постельку с бутылкой горячей воды в качестве грелки. — Она одарила Уилла очаровательной улыбкой, ее глаза вспыхнули обещанием вольной, ломающей все правила забавы. — И думаю, вы не станете рассказывать. — Она подняла руку, повторяя его жест в библиотеке. — Офицер Королевского флота, и все такое.
Уилл чувствовал, как рушатся его слабые попытки сопротивляться. Черт бы ее побрал, она так умна, что в ответ повторила его собственную рыцарскую попытку очаровать. Он не знал, чего ему хочется больше: придушить Престон или поцеловать.
Черт! Только этого ему не хватало. Может быть, он и хотел быть свободным от дурацких правил света, но она — юная барышня, и ее родственники притянут его к ответу, если он коснется ее так, как того настойчиво требует его своенравное тело. Уилл тут же отпустил ее лацкан и отступил.
— Шутка? — повторил он, не найдя что сказать, пока приходил в разум.
Но его рука поднялась, казалось, по собственной воле и тронула кончики ее волос, падавшие на воротник. Какая девушка отрежет волосы ради того, чтобы скакать на лошади ночью под дождем? Какая жизнь у нее была, если подобные поступки мыслимы и даже, возможно, предпочтительны?
— Все это ради шутки? — спросил Уилл, когда его пальцы, скользнув в мягкие пряди, задели нежную раковину ее уха. Даже он слышал сожаление в своем голосе.
Ее рот чуть приоткрылся, потом губы сомкнулись. Престон прикрыла глаза и отвернулась, избегая его взгляда. Потом беспомощно и неловко пожала плечами.
— Я должна идти, — очень тихо сказал она. — Мне становится… тревожно.
Тревожно. Уилл чувствовал, как нечестивая смесь смущения и беззаконного возбуждения медленно испаряется из его груди. Тревожное состояние он понимал слишком хорошо. Сколько раз в последнее время он ловил себя на этом досадном чувстве? Но в отличие от него, который имел возможность отвергнуть планы матери, юная барышня вроде Престон отдана на милость других. Тех, кто изгнал ее из бального зала.
Возбуждение сменилось чем-то более острым и резким.
— А ваша семья? Как вы надеетесь скрыть вашу эскападу?
— Они по мне скучать не будут, — просто сказала Престон и попыталась улыбнуться. — По вашим словам, можно рассчитывать, что вы болтать не станете. Так что все в порядке.
Уильям смотрел на ее улыбку, в ее мрачные, потемневшие глаза, и его снова охватило желание поцеловать ее. Он хотел прогнать все следы мрака, заменить его смехом, ничем не скованным весельем. Он хотел присоединиться к ее игре.