Бросив бинокль на кровать, майор спросил:
— Прям так и срочно?
Молодой прапорщик отделения обеспечения подтвердил:
— Так точно, товарищ майор, срочно!
— Одного меня вызывает или всех командиров подразделений?
— Только вас!
— А сам командир один или с начальником штаба?
— Вот этого не знаю!
Гончаров вздохнул:
— Ладно, идем!
И, повернувшись к заместителю, распорядился:
— Остаешься за меня!
Рустам, складывая карту, ответил:
— Мог бы не говорить!
— Положено. Я у командира!
Майор с посыльным вышел из палатки и, пройдя тропинку длиной метров в пятьдесят, зашел в ангар-бочку, штаб и личный отсек руководства отряда.
Встретил его дежурный, капитан Соловец, доложив:
— Командир в штабном отсеке.
— А чего вызывает, не знаешь?
— Нет. Но до вызова имел связь с разведуправлением объединенной группировки.
Гончаров протянул:
— Я-ясно! Кажется, спокойная жизнь кончается. Сеанс связи с разведкой ОГВ, это тебе не халам-балам, это серьезно. Ну что ж. Чему, как говорится, быть, тому не миновать!
Майор, поправив комбинезон, вошел в штабной отсек:
— Разрешите, товарищ полковник?
— Входи!
— Майор Гончаров по вашему приказанию прибыл!
— Вижу, что прибыл. Устраивайся за рабочим столом.
Командир первой диверсионно-штурмовой группы присел на табурет. Напротив расположился полковник, между ними легла карта Чечни.
Командир отряда указал на нее жестом:
— Догадываешься, для чего вызвал?
— А что тут догадываться? Давно ясно, что пора отряду и в горы прогуляться, не на отдых же нас сюда бросили!
Полковник согласился:
— Не на отдых, тут ты на все сто прав! Короче, Вадим, обстановка такова: по данным разведки, известный полевой командир Али Камалов, он же Змеелов, 22 июня наметил посетить свое родовое гнездо в селении Аласхан. С ним, предположительно, может быть небольшой, штыков в десять, но профессионально подготовленный отряд наемников. Отряд личной охраны Змеелова. Нам поставлена задача — перебросить к Аласхану штурмовую группу, которая должна заблокировать аул, а в дальнейшем, с появлением Змеелова, уничтожить банду. Причем самого Камалова взять живым. Как понял, для боевого выхода я определил твою группу.
Майор кивнул головой:
— Я это прекрасно понял!
— Вот и хорошо!
— Хочешь, бери карту с собой, хочешь, вызывай Шарипова в модуль, и здесь оценивайте обстановку, но чтобы через два часа предварительное решение по работе было принято! Ну и, естественно, доложено мне! В ночь, а точнее в 0.35, «вертушка» бросит вас в определенный вами же квадрат. Оттуда и заберет после окончания акции. Вопросы, Вадим?
— Да какие вопросы, товарищ полковник? Все ясно!
— Ну, тогда работай, майор, работай.
Командир штурмовой группы поднялся:
— Я все же пойду к себе! Там будет удобней!
— Дело твое! Сейчас, — Морозов посмотрел на свои «командирские» часы, — 14.25, значит, в 17.00. Пять минут тебе на подход-отход — фиксацию, полчаса на обед, жду с решением!
— Есть!
Майор Гончаров вышел из модуля командира отряда и направился к себе в палатку. Тут же по базе объявили команду построения на прием пищи!
Построение отряда проводил начальник штаба Дроздов. Он, внимательно осмотрев не совсем ровный строй, приказал:
— Командирам групп доложить о наличии личного состава. Можно с места.
Первым докладывать должен был Гончаров, так как его группа значилась под номером 1. Он и доложил:
— У меня все!
Но начальник штаба переспросил:
— Все ли, майор? Что-то я господина Власенко не вижу!
Командир отряда объяснил:
— У него голова разболелась! Перегрелся на солнце, наверное! Разрешил остаться в палатке!
Подполковник улыбнулся:
— В палатке остался? Тогда получается — это его тень возле душевой с одной обернутой в простыню дамой мило беседует.
Майор выдохнул воздух: вот черт глазастый, усмотрел-таки, но Влас, мудила, хорош. Не мог укрыться где-нибудь! Но ответил:
— Игорь Михайлович! Я не знаю, тень ли Власенко возле душевой обретается или он сам пошел к медикам.