— А вас волнуют?
— Да… очень.
Наступила небольшая пауза. Казалось, что он смотрит на нее изучающе. Затем он произнес:
— Вы уже решили поселиться в замке Арднесс?
— Выбора у меня нет, — ответила Леона. — У меня нет денег, мне некуда больше идти, и герцогу очень хочется, чтобы я оставалась там.
Лорд Стрэткарн не ответил, и она продолжила:
— Единственное мое желание… чтобы его замок больше походил на ваш.
— А в чем же разница? — поинтересовался лорд Стрэткарн. — Естественно, если не брать в расчет архитектуру.
— Знаете, я никому еще не говорила об этом, — ответила Леона, — но разница — в атмосфере. Наверное, вы посчитаете меня… глупой… но почему-то я чувствую себя там, словно… пленница.
Лорд Стрэткарн, казалось, был озадачен. Затем он спросил довольно резко:
— Почему же вы так себя чувствуете там?
— Я все время списываю это ощущение на… свое богатое воображение, — ответила Леона. — Или, возможно, духи прошлого все еще обитают в огромных залах, длинных коридорах и, конечно же, на башне! Но несмотря на все мои старания ничего не замечать, мне все равно бывает страшно!
— Уверен, что это вам не свойственно.
— Я не помню, чтобы мне раньше было так страшно. Но это место кажется таким темным и зловещим… в нем есть что-то… ах, если бы мне знать, что именно… но от этого меня охватывает страх!
Она подумала вдруг, что ведет себя как ребенок и, решив сменить тему, быстро проговорила:
— Расскажите мне о сыне герцога.
— О Эване Ардне? — спросил лорд Стрэткарн. — А разве его нет в замке?
— Нет, мне кажется, нет, — ответила Леона. — Но все стараются не говорить о нем. Я нечаянно услышала, как сестра герцога предупреждала одну даму не упоминать его имя в присутствии его светлости.
— Полагаю, он находится в частной лечебнице либо в Эдинбурге, либо в Лондоне, — сказал лорд Стрэткарн.
— Но почему? — спросила Леона.
— Никто точно не знает, — ответил он. — Эван был очень болезненным ребенком, и я помню, что слышал, будто герцог возил его к разным специалистам в Европу в надежде найти лекарство.
— Лекарство от чего?
— Это часть тайны, — ответил лорд Стрэткарн. — Я не знаю. И уверен, что не знает никто!
Немного помолчав, он продолжил:
— Я встречал дочь герцога, Элизабет, много раз. Она была привлекательной молодой барышней и очень походила на герцогиню, но я не припомню, чтобы когда-либо видел маркиза, да и вряд ли кто из моих знакомых знаком с ним.
— Как странно! — воскликнула Леона.
— Конечно же, высказывались разные предположения относительно его болезни, — продолжал лорд Стрэткарн, — но в основном все уверены, что у него что-то с позвоночником.
Это вполне объясняет, размышляла Леона, визиты герцога к разным врачам в поисках лекарства. И очевидно, мальчик сейчас лечится на каком-нибудь из многочисленных европейских курортов.
— Какое это, должно быть, разочарование для герцога, — произнесла она вслух.
— Конечно, — согласился с ней лорд Стрэткарн. — Он всегда так сильно гордился своей семьей!
— Да и теперь тоже, — улыбнулась Леона. — Он показывал мне их генеалогическое древо. А еще рассказывал, что титул у них всегда переходил от отца к сыну, и когда он умрет, его сын станет наследником.
— Звучит так, будто Эван пошел на поправку, — заметил лорд Стрэткарн.
— Мне кажется, — произнесла Леона, — его светлость хочет, чтобы я заняла место его дочери. Леди Бауден рассказала мне, что герцог был ужасно несчастен, когда она умерла.
— Если вы пытаетесь пробудить во мне жалость к герцогу, — сказал лорд Стрэткарн, — у вас ничего не получится. Я считаю его упрямым, пустоголовым и беспощадным до жестокости! В общем, я ненавижу его так же сильно, как и он ненавидит меня!
Леона тихонько вздохнула.
— Боюсь, что он будет очень рассержен… из-за того, что я приехала сегодня сюда… повидать вас.
— Вы сказали, что письмо, написанное мне, не было отправлено. Но почему?
Леона какое-то время колебалась, но все же сказала правду.
— Герцог… уничтожил его. Я видела, как он швырнул его… в огонь, когда был уверен, что я не вижу его, а я стояла вверху на лестнице.
Лорд Стрэткарн поднялся на ноги.
— Это нестерпимо! — сказал он зло. — Но именно этого от него и можно было ожидать. Ах, если бы вы жили у кого-нибудь другого по соседству! Где угодно, только не в Арднессе!
— Но именно там… я и живу, — проговорила Леона еле слышно.
— Но сейчас же вы здесь. Пусть ненадолго. Это очень смелый поступок, и позвольте мне заверить вас в своей неисчерпаемой благодарности.
— Это мне нужно благодарить вас. Вы спасли меня после несчастного случая. Я была так счастлива в тот вечер, когда открыла для себя замок Карн.
— Я очень надеялся, что вы вспоминали об этом, если вы думали обо мне вообще, — сказал лорд Стрэткарн. — Но я так боялся…
— Боялись? — спросила Леона.
— Что вы обо мне забыли!
— Я никогда… не смогла бы!
Их глаза снова встретились, и нечто странное и волнующее соединило их. Он сделал к ней шаг, и она чувствовала, что он вот-вот скажет что-то очень важное, но тут в дверях появился дворецкий и объявил:
— Обед подан, милорд!
Лорд Стрэткарн взглянул на часы на камине.
— Обед будет немного раньше обычного, — сказал он, — не я подумал, что днем у нас найдется масса других занятий, прежде чем вам придется вернуться.
— Я с радость соглашусь на любое ваше предложение, — ответила Леона.
Они прошли в столовую, которую она так хорошо помнила и которая казалась ей гораздо красивее во всех отношениях, чем огромный зал в замке Арднесс.
Даже несмотря на то что их окружали слуги, они с лордом Стрэткарном могли спокойно беседовать, а им так много нужно было друг другу сказать.
Но впоследствии почему-то было трудно вспомнить, о чем они говорили. Она помнила только, что еда была превосходной, и все, чего они касались в разговоре, завораживало ее.
Потом она подумала, что в этом замке все было просто волшебным.
Очень приятно было после обеда встретиться с миссис Маккрей. Оказывается, все слуги хорошо помнили ее, а спальня, где она ночевала, была такой же красивой и уютной, какой она ее и запомнила.
Леона подумала, что если бы ей пришлось еще раз ночевать в «Чертополоховой комнате», она не стала бы вслушиваться в тишину, как в замке Арднесс, или лежать с открытыми глазами, пугаясь теней по причине, которую не могла объяснить даже себе.
— Вы, наверное, наслаждались зрелищем танцев в зале главы каждый вечер? — спросила она.
— Не каждый вечер, — ответил лорд Стрэткарн с улыбкой. — Они обычно собираются по субботам, а раз в месяц приводят с собой жен, детей, отцов и матерей и тогда устраивают настоящую демонстрацию своего мастерства и ловкости.
— Как бы мне хотелось посмотреть на это! — воскликнула Леона.
— Как бы мне хотелось показать вам все это! — ответил ей лорд Стрэткарн.
Они прошли в сад, и снова Леона почувствовала, что здесь гораздо теплее, чем где-либо еще, поскольку сад защищен кустами и стенами, и именно поэтому цветы здесь такие яркие и красивые даже в сентябре.
Лорд Стрэткарн сорвал для нее розу, и Леона приколола ее к брошке на шее.
Она заметила, что он выбрал белый бутон, и улыбнулась, вспомнив белые розетки якобитов. Она сказала ему об этом.
— На самом деле я выбрал ее, потому что она похожа на вас, — ответил он.
— Белая роза?
— Белая, чистая, очень красивая и все еще не распустилась!
— И вы думаете… что я… такая?
— У меня создается такое впечатление, будто вы еще не были разбужены жизнью, — ответил он. — Когда вы сталкиваетесь с реальностью, как, например, с выселением людей, вам становится больно, потому что для вас мир все еще прекрасен. А ведь именно так и должно быть!
— Мне бы хотелось… чтобы так и было.
Он не ответил, и через какое-то время она сказала:
— Вы говорили мне, что люди часто разочаровываются.
— Но не всегда, — ответил он.
Они брели по берегу озера, и Леона видела, что вода в нем прозрачна настолько, что сквозь нее видно песчаное дно. Мелкие рыбешки беспокойно сновали туда-сюда.
— В вашем озере живут нимфы? — спросила Леона. — А в холмах, конечно же, обитают гоблины?
— Разумеется! — ответил лорд Стрэткарн. — А когда я вижу с утра на глади озера легкую дымку, она всегда напоминает мне о вас.
Она повернулась, чтобы посмотреть на него, и на мгновение они оба застыли на месте. Затем он произнес — медленно, словно выдавливая из себя каждое слово:
— Мне так не хочется торопить вас, но кажется, вам уже пора возвращаться. Однако прежде чем вы отправитесь в обратный путь, я хотел бы показать вам кое-что еще.
Леоне почудилось, что солнечный свет вдруг померк.
— Мне… нельзя опаздывать, — сказала она, но в душе ей так хотелось просить его позволить ей остаться.