За сорок минут до отхода маршрутки… Свидетелей с остановки микроавтобусов нет.
– Свидетели погибли вместе с нашим сотрудником. – Генерал-лейтенант отпил глоток остывшего чая. – Кстати, сколько человек всего погибли?
– Одиннадцать. Водитель, Гордеенко и девять пассажиров. Из них – пять женщин и ребенок шести лет.
– И ты всё-таки считаешь, что авария не случайна?
– Да, считаю. – Щербаков сдвинул брови. – Слишком всё… – генерал-майор выдержал паузу, – обыденно, что ли… Классическая автокатастрофа. Водитель не справился с управлением на мокрой дороге. И место аварии имеет дурную славу, там в году пять раз кто-нибудь бьется…
– А ты не пережимаешь ситуацию? Может, так оно и есть?
– Может, но вряд ли. – Начальник СЭБ уставился на стопку чистой бумаги, лежащей возле принтера. – Володя, я пузом чую, что здесь дело нечисто.
– Твое пузо – это серьезный аргумент, но недостаточный для того, чтобы начать масштабную операцию, – серьезно сказал Ястребов. – Что тебя насторожило в самой аварии?
– То, что она словно взята из учебника по дознанию. Полное соответствие канонам: крутой поворот у обрыва, строго соответствующие скорости шестьдесят километров в час следы торможения, срыв двух колес с асфальта на песчаную обочину, воспламенение запасных канистр с бензином под задним рядом кресел, наличие которых в маршрутном такси само по себе – грубейшее нарушение. У нас в Питере за это уволят сразу, даже оправданий слушать не будут. К тому же пожарно-техническая экспертиза установила, что одна из канистр была полупустой, что скорее всего и послужило причиной возгорания…
– Соответствие канону еще не говорит об умысле, – покачал головой генерал-лейтенант.
– Володя, ты веришь в то, что водитель маршрутки будет держать шестьдесят на дороге, по которой он катается по тридцать раз на дню? Я – нет… Они там гоняют за сто, и всем это прекрасно известно. Далее – одно место в салоне пустовало. А набивают обычно под завязку. Пока салон не заполнят, с места не двинутся.
– Ликвидатор был в той же машине? – Первый заместитель начальника УФСБ взял с блюдечка печенье. – Предположим. А техника исполнения?
– Диверсы говорят, что существует несколько методик.
– Насколько эти методики известны и реализуемы?
Щербаков вздохнул.
Проблема заключалась в том, что ликвидировать объект тем способом, который, как предполагал генерал-майор, был применен в отношении подполковника Гордеенко, мог только человек, прошедший обучение в специфической государственной структуре и имевший весьма обширный опыт в совершении такого рода мероприятий. Серьезных «чистильщиков» готовят годами, да и в одиночку они практически никогда не работают. Каждый «несчастный случай» тщательно готовится, по объекту работают и бригады наружного наблюдения, и группы отвлечения внимания, и целый экспертный отдел, подбирающий оптимальные способы устранения.
Ликвидация – это крайняя мера, редкая настолько, что многие подготовленные специалисты в этой области так и не удостаиваются чести ее совершить.
А «зачистка» в отношении сотрудника специальной службы редка вдвойне. Ибо за оперативным сотрудником стоит система, обладающая всеми возможностями для вычисления и наказания исполнителя.
Ястребов посмотрел на часы. У Щербакова были еще семь минут, по истечении которых генерал-лейтенант будет вынужден прервать разговор и отправиться на доклад к начальнику управления.
– Саша, давай-ка решим следующим образом. – Владимир Сергеевич помассировал затылок. – Подготовь план мероприятий с обоснованием каждого пункта. Работа по Черноморску не закончена, мы в любом случае должны будем ее завершить. Придется направить туда еще одного сотрудника.