– Собираюсь. Ты где? – спокойно, настойчиво переспросил тот. И Арина сдалась:
– Иду по Тверской. Скоро Охотный Ряд.
– Посиди там где-нибудь… В Александровском саду, на какой-нибудь лавочке. Я тебя найду.
Короткие гудки.
Арина с изумлением, сквозь слезы, смотрела на свой телефон. Что она только что сделала и, главное, зачем?
…В Александровском саду Арина была уже через пятнадцать минут. Села на одну из свободных лавочек, откинулась назад, закрыла глаза. «Тим еще не скоро. Но зачем мне Тим? Я не должна была договариваться с ним о встрече…»
Прошло еще совсем немного времени, как сиденье под Ариной слегка прогнулось – кто-то сел рядом. Она открыла глаза и увидела Тима.
– Что случилось? – строго спросил он.
– Опять спасать меня будешь? – усмехнулась она.
– Нет. Просто хотел тебя еще раз увидеть. Так что случилось?
– Ничего. У меня просто за последнее время два абонента в телефоне рядом – ты и Глеб. Я Глебу вообще-то собиралась звонить.
– И не сомневался в этом.
– Я ему сейчас призналась в любви. Мы подписывали очередной договор. А он… он словно не заметил этого, моих слов, и уехал.
– Такое невозможно не услышать.
– Да? Но тогда получается, я ему не нужна?
– Он тебе должен был рупором прямо в уши прокричать, что ты ему не нужна? Глеб, как вежливый человек, предпочел сбежать, – пожал плечами Тим. – Хочешь мороженого?
– Нет, спасибо. Но почему… Я не понимаю. Он же ведь всегда был со мной таким милым, добрым…
– Он со всеми милый и добрый, ты что, не заметила? Это его манера поведения. Его фишка, так сказать. Он всем людям, кто вокруг него, показывает, что считает их друзьями. Он всем своим работникам твердит, что они уникальные и главные.
– Но он со мной столько разговаривал, гулял… С прошлой осени! – призналась Арина.
– О любви разговаривал?
– Нет, о себе, о своих планах, вообще… так общаются только с очень близкими людьми.
– Значит, он действительно считал тебя другом. И сейчас, когда ты поведала ему о своих чувствах, он испугался. Смутился. Потому что не хочет терять дружбу с тобой. Если бы действительно любил – еще той осенью дал бы тебе это понять.
– Я думала, что его смущают наши деловые отношения…
– Перестань, какого это мужчину могут остановить деловые отношения!
Арина молчала, потрясенная. О чем-то таком она предполагала и раньше, но только сейчас окончательно осознала, что это и есть та самая, единственная правда, которую она стремилась услышать. Глеб ее не любит. Она ему не нужна. Как женщина не нужна. Ну да, он в последнее время подчеркивал лишь одно – какой она замечательный профессионал. Словно напоминал, за что именно ее ценит.
Наконец все это дошло до ее сознания.
– Слышала про балерину? – вдруг спросил Тим.
– Какую? А, ту, что собирается с живыми выступлениями…
– Ее Глеб любит.
– Да?!
– Ну, во всяком случае, именно с ней он занимается сексом. Я их вчера за этим делом застукал. У Глеба в кабинете, прямо на столе.
– Ты врешь!
– Клянусь. Видел все это собственными глазами.
– Ты мне просто мстишь… За то, что я тоже тебя оттолкнула!
– Делать мне нечего – мстить! – фыркнул Тим. – Я отдаю себе отчет в том, как гадко и некрасиво выглядит мужчина, который сплетничает о своем сопернике. А я все равно это делаю… Зная, что ты меня возненавидишь за это. Но, если ты хочешь успокоиться, смириться с тем, что Глеб тебя не любит, прими эту горькую таблетку, пожалуйста. Глеб Потоцкий считает тебя другом, и спит он совсем с другими женщинами.
– Тогда зачем ты это делаешь, зачем рассказываешь?..
Тим молчал. Сидел, глядя куда-то перед собой. Внешне спокойный, неподвижный, но, судя по широко раздутым ноздрям, ловящим воздух, внутренне весь взвинченный.
– Тим, зачем ты это делаешь?!
– Я не хочу, чтобы ты плакала, – не поворачиваясь, быстро ответил он.
– Ты ревнуешь меня к Глебу?
– Да. Нет. То есть у меня нет права ревновать, потому что ты не моя женщина.
– Ты думаешь, что после твоих слов я быстренько разочаруюсь в Глебе и влюблюсь в тебя, такого преданного и искреннего, готового ради меня на все? – насмешливо спросила Арина. – Что я наконец оценю тебя по достоинству?
– Нет, – холодно возразил Тим. – Я немного разбираюсь в женской психологии… После всего сказанного ты меня еще больше станешь презирать, я еще сильнее сделаюсь тебе неприятен. Ну как, я ведь хочу лишить тебя твоих драгоценных иллюзий! – У него вырвался смешок. – А такого женщины простить не могут. Моим словам про то, что у Глеба роман с балериной, ты не поверила, – он повернулся, заглянул Арине в лицо. – Или поверила, но, как свойственно всем женщинам, тут же убедила себя, что у Глеба с той балериной несерьезно. А вот с тобой у него может быть серьезно, потому что вы родственные души, вы две половинки… Он еще немного повозится с той балериной, потом ему станет скучно, и он поймет, что только ты – его единственная. И Глеб обратит внимание на тебя. Ты ведь так рассуждаешь, да?
– Нет! – возмутилась она, но вместе с тем чувствуя в словах Тима странную правду, в которой она боялась себе признаться.
– Да. Ты именно так думаешь. Я не экстрасенс, но скажу, как будут развиваться события дальше. Ты все равно продолжишь сохнуть по Глебу. В какой-то момент он сжалится и обратит на тебя внимание. Ты получишь то, о чем мечтала… Только на очень короткое время. А потом Глеб уйдет, потому что он не воспринимает тебя иначе как друга, а с друзьями не спят! Но ты же упрямая, у тебя характер… Ты будешь ждать его возвращения, когда он вернется к тебе после очередного своего романа. И он вернется к тебе. А потом опять уйдет. И это будет длиться долго, пока ты не состаришься…
– Ты просто чудовище, – шепотом произнесла Арина, глядя Тиму в глаза, полыхающие стальным огнем. – Ты же меня ненавидишь.
– Я тебя ненавижу, да. И я тебя обожаю. Люблю и ненавижу! Но себя я ненавижу больше всего. Потому что не хочу думать о тебе, но моя дурацкая голова зачем-то продолжает думать только о тебе… Даже больше того, Ариночка. Я знаю, что даже если бы ты ответила на мои чувства, даже если бы… мы стали парой, то все равно ничего хорошего бы не вышло. Любви нет, счастья тоже нет. Одни иллюзии. Даже если бы мы с тобой поженились…
– Мы? Ты и я? – с изумлением переспросила она.
– Да, даже если бы мы с тобой поженились, то рано или поздно настал бы тот день, когда бы мы разбежались, усталые и измученные друг другом. А еще кухонными дрязгами, твоими истериками, моим нудным характером, твоей бытовой неприспособленностью, моим упрямством, твоей работой, моими командировками…
– Твоими командировками?!
– Да! Моими командировками! Они у меня бывают часто! И ты бы, когда я уезжал, звонила бы мне каждый день и жаловалась бы на сломанную «стиралку», или отвалившуюся полку, или на то, что забыла карточку в банкомате и тебе пришлось ее блокировать. А я бы бесился, вдали от тебя, потому что ничем бы не мог тебе помочь…
– Ты псих. Ты точно псих. Зачем ты пришел тогда сейчас, если так меня ненавидишь? – не выдержала, всхлипнула Арина.
– Не знаю, – улыбнулся вдруг Тим. В этот момент он показался Арине очень красивым. И очень страшным. – Я пришел попрощаться с тобой. Навсегда.
– Ну и прощай. И не звони мне больше! – мстительно произнесла она.
– И ты мне не звони! – опять хищно раздувая ноздри, улыбнулся тот. Встал и энергично зашагал прочь.
Арина осталась сидеть на месте. Она чувствовала, как бешено бьется сердце – настолько ее вывел из себя этот разговор с Тимом.
Но если подумать, то Тим был прав.
Глеб никогда не любил ее и воспринимал только лишь как друга. Всегда убегал, едва в их отношениях появлялся хоть какой-то намек на романтизм. Вот как сегодня. Арина призналась Глебу в любви, а он обратил все в шутку и быстренько сбежал.
Балерина. Как ее там… Зоя, кажется. Теперь все становится понятным. Секс на рабочем месте. И Тим это видел, оказывается…
Какая гадость. Какая глупость вся эта любовь!
И самая глупая – это она, Арина. Не хотела замечать очевидного. Тешила себя бессмысленными надеждами. В самом деле, если бы она нравилась Глебу, то он еще прошлой осенью дал бы ей это понять. А сейчас она зачем ему собиралась позвонить? Чтобы услышать окончательный отказ? Выбить из него правду?
Разве не стыдно женщине – догонять мужчину, который ей нравится, хватать того за шкирку и требовать откровенности? «Нравлюсь я тебе или нет, милый?» А кто сказал, что мужчина должен отвечать на эти вопросы? Тем более у них не было никаких отношений. Глеб ничего не должен объяснять Арине, он и так показал ей, всем своим поведением, максимально деликатно и сдержанно, что не любит ее. И говорить он ей ничего не обязан, ей, взрослой женщине, не девчонке какой-то сопливой и несовершеннолетней, которой – да, не грех все растолковать…
Она влюбилась, а Глеб – отдувайся тут, оправдывайся перед ней!