– И никаких проблем? Пришел – ушел?
– А какие проблемы?
– Тогда с какой стати вы выгнали Лейлу?
Блондин прикусил губу.
– Ага, теперь понимаю: вы из тех, кто вьет паутину из слов – вдруг кто-нибудь попадется в вашу сеть.
– Не исключено.
– Так вот, никто не попался. Не отрицаю, Лейла – последняя подружка Тони. Но ее здесь больше нет. Она сюда не вернется.
– Что с ней произошло?
– Вы же слышали. В субботу вечером я выгнал ее.
– За что?
– За нарушение наших правил. Каких – поскольку вас это не касается – не имеет значения.
– Как, вы сказали, ваша фамилия?
– Я ничего подобного не говорил.
– Вам понравится, если я стану называть вас просто задницей?
– Здешние люди зовут меня Лакки. Это вас устроит?
– Устроит. Только расскажите, что случилось с Лейлой?
– Мне казалось, вы интересовались Тони. Так по крайней мере сообщила Рэнди.
– Ронда.
– Ну да, Ронда.
Босх начал терять терпение, но пересилил себя и ждал, что скажет менеджер.
– Так, значит, насчет Лейлы… В субботу она сцепилась с другой девчонкой. Нехорошая вышла история. Мне пришлось делать выбор. Модести – одна из моих лучших исполнительниц. Она выдвинула ультиматум: либо уйдет Лейла, либо она. Пришлось прогнать Лейлу. Модести за вечер раскалывает сидящих в зале козлов на десять – двенадцать порций шампанского, поэтому я предпочел ее Лейле. Лейла тоже хорошая девчушка. Смазливая и все прочее. Но Модести – наша топ-танцовщица.
Босх слушал и кивал. Пока все, что рассказывал Лакки, совпадало с тем, что говорила в телефонном сообщении Алисо Лейла. Вытаскивая из блондина подробности, Босх мог судить, насколько ему верить или нет.
– Что не поделили Лейла и другая девушка? – спросил он.
– Понятия не имею. И, если честно, мне все равно. Обычная грызня. Они никогда не любили друг друга. Видите ли, Босх, в каждом клубе есть своя топ-танцовщица. У нас – Модести. Лейла хотела занять ее место, а та не желала уступать. У Лейлы появились проблемы сразу, как только она сюда попала. Девушкам не нравилось, как она вела себя. Воровала у других песни и не бросила пользоваться лобковой пудрой, даже после того как я ей сказал. Эта девка доставляла нам много хлопот, и я рад, что она ушла. Я занимаюсь делом, и мне некогда нянчиться с испорченными шлюшонками.
– Лобковой пудрой?
– Ну да. Посыпала промежность порошком, он светился в темноте и сверкал в лучах прожекторов. Беда в том, что порошок осыпался и попадал на наших посетителей. Она садилась к клиенту на колени, и у него начинала сиять ширинка. Клиент возвращался домой, жена сразу понимала, откуда он явился, и устраивала ему головомойку. Я стал терять клиентов. Если бы не Модести, нашелся бы иной предлог. Я избавился от Лейлы, как только представилась возможность.
– Хорошо, – произнес Босх, – дайте мне ее адрес, и я не буду вам больше докучать.
– Дал бы, но не могу.
– Мне казалось, мы поняли друг друга. Покажите мне вашу платежную ведомость. Там должен быть ее адрес.
Блондин, назвавший себя Лакки, улыбнулся:
– Платежную ведомость? Мы не платим этим шлюхам ни цента. Это они должны нам платить. Работать здесь – все равно что получить лицензию.
– У вас должен быть ее телефон или адрес. Или вы хотите, чтобы вашего Гусси пригласили в полицейское управление за нанесение побоев копу?
– У нас нет ее адреса. Что я могу вам дать? И телефона тоже. – Менеджер поднял руки ладонями вверх. – Нет адресов ни одной девушки. Я составляю график, они приходят, танцуют и уходят. Если пропускают свое время, их больше сюда не пускают. Все мило, просто и четко. Так мы работаем. Что же до нападения Гусси, хотите сыграть в такую игру? Мы вам подыграем.