— Каждая профессия имеет свои опасные стороны, — заметила Джасра. — В том и мастерство, чтобы их избегать.
— И сквозь это посвящение ты провела Джулию? — Да.
— И Виктора? — Да.
— Понятно… Но ты должна сознавать: Нарушенные Пути черпают свою силу из Подлинного.
— Конечно. Что с того? Если соблюдать меры предосторожности, Образ почти ничем не уступает оригиналу.
— Для сведения. Сколько существует пригодных Образов?
— Пригодных?
— Они неизбежно вырождаются от Тени к Тени. Где можно подвести черту и сказать: дальше этого нарушенного Образа я сунуться не решусь?
— Понимаю. Можно иметь дело примерно с первыми девятью. Дальше я не заходила. Первые три — самые лучшие. Следующие три — туда-сюда. Дальше идут три более опасных.
— В каждом следующем брешь все шире?
— Именно так.
— Зачем ты открываешь мне эти тайны?
— Ты — посвященный высокого уровня, так что беды не будет. Кроме того, ты ничего не сможешь изменить в исходных условиях. И, наконец, без этого ты не поймешь остального.
— Хорошо, — сказал я.
Мэндор постучал по столу; перед нами возникли хрустальные чашечки с лимонным шербетом. Мы поняли намек и освежили горло, прежде чем продолжать беседу. За окном бежали по горным склонам облачные тени. Откуда-то из коридора доносилась тихая музыка. С другой стороны что-то звенело и скрежетало, словно там работали лопатой или киркой.
— Значит, ты посвятила Джулию, — начал я.
— Да, — отвечала Джасра.
— И что дальше?
— Она научилась призывать Образ Нарушенного Пути, видеть с его помощью и творить заклинания. Научилась черпать силу из разрыва в нем. Научилась перемещаться по Теням.
— Все время помня о пропасти?
— Разумеется. У нее к этому положительный талант. Вообще Джулии удается все, за что бы та ни взялась.
— Удивительно, что смертный может пройти пусть и Нарушенный Путь и остаться в живых.
— Не всякий смертный, — возразила Джасра. — Кто-то наступает на линию или загадочно гибнет в поврежденной области. Проходит примерно один из десяти. Это хорошо. Сохраняется ореол исключительности. Из прошедших немногие способны освоить хотя бы начальные навыки ворожбы, чтоб их стоило принимать во внимание.
— И ты говоришь, когда Джулия поняла, что к чему, она обогнала Виктора.
— Да. Я не понимала, в какой мере, пока не оказалось слишком поздно.
Джасра глядела на меня, словно ожидая отклика. Я поднял глаза от тарелки, изогнул бровь.
— Да, — продолжала она, очевидно удовлетворенная. — Ты не знал, что возле Фонтана ударил кинжалом именно Джулию?
— Не знал, — сказал я. — Маска все время оставалась для меня загадкой. Я не мог взять в толк, что ею движет Цветы просто ставили меня в тупик, и я не понял, кто — ты или Маска — скрывался за историей с голубыми камнями.
Джасра рассмеялась:
— Голубые камни и пещера, откуда они — наша маленькая семейная тайна. Они сделаны из магического изолятора, однако внутри пары, однажды разрозненной, сохраняется связь, и человек чуткий, владея одним камнем, может добраться до другого.
— Через Тень?
— Да.
— Даже если он не обладает требуемыми способностями?
— Даже и в таком случае, — подтвердила Джасра. — Это все равно что следовать за умеющим перемещаться в момент перемещения. Довольно проворства и чутья. Обладатель камня делает примерно то же, только он следует не за тем, кто умеет перемещаться, а скорее по его следу.
— Ты хочешь сказать, что Джулия прицепилась к тебе?
— Вот-вот.
Я поднял глаза и увидел, что Джасра краснеет.
— Джулия? — переспросил я.
— Ты начинаешь понимать.
— Нет, — признался я. — Впрочем, может быть, немного. Она оказалась даровитее, чем ты думала. Это ты уже говорила. У меня создалось впечатление, что она тебя в чем-то перехитрила. Но я не знаю, в чем и когда.
— Я перенесла ее сюда, — сказала Джасра, — забрать кой-какое снаряжение в первый круг Теней возле Амбера. В тот раз она и увидела мой кабинет в Страже. И, возможно, я наболтала лишнего. Но кто знал, что она все ловит на лету? Я считала ее слишком робкой для подобных мыслей. Должна признать, что Джулия — замечательная актриса.
— Я читал дневник Виктора. Если я правильно понял, ты была в маске или капюшоне и, возможно, прибегла к каким-то чарам, искажающим голос?
— Да, но, вместо того чтобы запугать Джулию, подавить, я раздразнила в ней вкус к волшебному. Полагаю, тогда-то она и стащила один из моих траголитов — голубых камней. Остальное — история.
— Только не для меня.
Передо мной очутилась тарелка с абсолютно неведомыми, но аппетитно пахнущими овощами.
— Подумай.
— Ты провела ее через Нарушенный Путь, совершила обряд посвящения… — начал я.
— Да.
— И при первой же возможности она с помощью… траголита вернулась в Страж разнюхать другие твои секреты.
Джасра негромко зааплодировала, попробовала овощи и тут же с жадностью на них накинулась.
— Дальше сдаюсь, — признался я.
— Будь умницей, скушай овощи, — сказала Джасра. Я подчинился.
— Исходя исключительно из знаний человеческой природы, — внезапно заметил Мэндор, — я заключил бы, что, опробовав крылышки, она решила опробовать и коготки. Полагаю, Джулия вернулась назад, бросила перчатку своему первому наставнику — Виктору Мелману, — и произошел чародейский поединок.
Джасра негромко ойкнула.
— Это и правда только догадка? — спросила она.
— Правда, — подтвердил он, крутя в пальцах кубок. — Мало того, позволю себе предположить, что ты обошлась со своим наставником в точности так же.
— Какой дьявол тебе сказал? — спросила она.
— Я всего лишь догадываюсь, что Шару был твоим учителем — а может быть, и не только учителем, — отвечал Мэндор. — Но это объясняет и поочередные захваты Стража Четырех Миров, и то, как ты сумела застать прежнего владельца врасплох. Вероятно, перед своим поражением он даже нашел время наложить на тебя проклятие, злорадно пообещав тебе ту же участь. А если и нет, в нашем ремесле подобные события имеют обыкновение описывать полный круг.
Джасра хохотнула.
— Значит, дьявол зовется Умозаключением, — произнесла она с ноткой восхищения в голосе. — Однако ты вызываешь его с помощью интуиции, а это уже искусство.
— Приятно знать, что он по-прежнему является на зов. Полагаю, неожиданно для Джулии Виктор сумел за себя постоять.
— Верно. Она не учла, что мы ограждаем учеников одним-двумя слоями защиты.
— Все же сама она была защищена по крайней мере не хуже.
— Тоже верно. Одно это было, конечно, равносильно поражению. Джулия понимала, что я узнаю про бунт и вскоре явлюсь ее усмирить.
Я охнул.
— Да, — продолжала Джасра. — Вот почему она инсценировала свою смерть, чем, признаю, надолго ввела меня в заблуждение.
Я вспомнил, как вошел в квартиру Джулии, наткнулся на тело и подвергся нападению. Лицо трупа было частично изуродовано, частично залито кровью. Однако ростом и фигурой убитая разительно напоминала Джулию. И лежала в ее квартире. А тут на меня набросилось яростное собакоподобное существо, и мне стало не до вдумчивого опознания. Когда смертельная схватка завершилась под аккомпанемент приближающихся сирен, я думал, как бы унести ноги, а не о детальном расследовании. Однако, мысленно возвращаясь к той сцене, я ни разу не усомнился, что видел именно Джулию.
— Невероятно, — сказал я. — Что же я обнаружил?
— Спроси кого-нибудь другого, — отвечала Джасра. — Может быть, одно из ее теневых отображений, может быть — случайную прохожую. Или выкраденный из морга труп. Не знаю.
— На трупе был один из твоих голубых камней.
— Да. А парный — на ошейнике твари, которую ты убил. Таким образом был создан коридор.
— Зачем? И к чему вся эта история со Скрофом?
— Чистейшей воды отвлекающий маневр. Виктор решил, что Джулию убила я, я — что Виктор. Он считал, что я открыла путь из Стража и выпустила зверя, я думала на Виктора и досадовала, что он скрыл от меня свои быстрые успехи. Такие вещи хорошо не кончаются.
Я кивнул:
— Ты разводишь здесь этих тварей?
— Да, — отвечала она, — и даже выставляю в нескольких соседних Тенях. У меня есть и медалисты.
— Предпочитаю питбулей, — сказал я. — Они попригляднее и нравом подобрее. Значит, Джулия оставила тело и скрытый коридор сюда, а ты посчитала, что Виктор ее прикончил и готовится посягнуть на твою святая святых?
— Примерно так.
— А он решил, что Джулия стала для тебя слишком опасной — из-за коридора — и ты ее устранила?
— Не знаю, обнаружил ли Виктор коридор. Сам помнишь, там была неплохая маскировка. В любом случае ни Виктор, ни я не подозревали, что сделала Джулия на самом деле.