Спустя несколько секунд он поставил аппарат на стол; плечи его поникли. Линия не работала. Произошло неизбежное — огонь добрался до телефонных столбов, и провода оборвались.
Они были полностью отрезаны от внешнего мира.
Нет смысла сообщать об этом обитателям дома и еще сильнее их расстраивать, подумал старик, выйдя на террасу и машинально улыбнувшись близнецам. Он проклинал судьбу за то, что решил взять отпуск. Что касается Эллери...
Инспектор очнулся, когда миссис Уири вышла из прихожей, объявив, что ленч готов.
«Где же Эллери?» — подумал инспектор. Его сын исчез после того, как они отнесли наверх миссис Ксавье.
Старик вышел на крыльцо и уставился на освещенные солнцем глыбы скал. Место выглядело безлюдным и мрачным, как пейзаж необитаемой планеты. Потом он заметил что-то белое под ближайшим деревом слева от дома.
Эллери растянулся в тени дуба, заложив руки за голову и глядя вверх на зеленую листву.
— Ленч! — крикнул инспектор, сложив руки рупором.
Эллери вздрогнул, устало поднялся, отряхнул одежду и поплелся к дому.
* * *
Трапеза проходила уныло и большей частью в молчании. Пища оказалась разнообразной, однако собравшиеся ели безо всякого аппетита, едва замечая, что у них во рту. Доктор Холмс отсутствовал — он все еще был наверху с миссис Ксавье. Энн Форрест, закончив есть, встала и вышла. Через несколько минут появился молодой врач, сел и принялся за еду. Никто не произнес ни слова.
После ленча все разошлись. Мистер Смит, которого можно было принять за привидение только при большой доле фантазии, тем не менее умудрился на него походить. Он не присоединился к остальным в столовой, так как его уже накормила миссис Уири, и держался сам по себе, да к нему никто и не подходил. Большую часть дня Смит тяжело топал по террасе, жуя влажную сигару, такую же безобразную, как и он сам.
— Что тебя гложет? — осведомился инспектор, когда они с Эллери вернулись в свою комнату принять душ и переодеться. — Твоя физиономия так вытянулась, что вот-вот отпадет челюсть!
— Ничего, — буркнул Эллери, опускаясь на кровать. — Просто я недоволен.
— Недоволен? Чем?
— Собой.
Инспектор усмехнулся:
— Потому что не обратил внимания на писчую бумагу? Ну, не может же тебе все время везти.
— Не в этом дело. Ты действовал очень умно, и тебе незачем скромничать. Тут другое.
— Что?
— Не знаю, — ответил Эллери. — Это меня и беспокоит. — Он выпрямился на кровати, нервно потирая щеку. — Можешь называть это интуицией — слово подходящее. Что-то легкое, как тень, все время пытается проникнуть сквозь защитную оболочку мозга и вступить в контакт. Но будь я проклят, если знаю, что именно.
— Прими душ, — сочувственно посоветовал инспектор. — Может, это просто головная боль.
Когда они переоделись, Эллери подошел к окну и заглянул в пропасть. Инспектор развешивал одежду в гардеробе.
— Вижу, ты готовишься к длительному пребыванию здесь, — не оборачиваясь, произнес Эллери.
— Надо же мне хоть чем-нибудь заняться, — отозвался инспектор. — Впрочем, у меня предчувствие, что в ближайшие несколько дней нам не придется бездельничать.
— Что ты имеешь в виду?
Старик промолчал.
— В этом деле нам следует проявлять не меньшую аккуратность, чем в вопросах одежды, — заговорил после паузы Эллери. — Ты запер кабинет внизу?
— Кабинет? — Инспектор недоуменно заморгал. — Нет. За каким чертом?
Эллери пожал плечами:
— Кто может знать наперед... Давай спустимся туда. У меня неудержимое желание окунуться в атмосферу убийства. Возможно, тогда эта тень материализуется.
Они спустились вниз. Кроме Смита на террасе, поблизости никого не было.
Квины застали место преступления в том же виде, в каком оставили его. Эллери, снедаемый смутной тревогой, тщательно обследовал помещение.